Живу вот.
Цикл: Больше красного - 2
Название: Принц из замка с привидениями
Автор: Aurellie (она же Rellie)
Жанр: мистика, триллер, романтика, драма
Рейтинг: R для всего цикла
Статус: в процессе
Размещение: спросить автора
Саммари: путешестует себе демон и попутно преследует две цели - насолить давнему противнику и найти себе помощника. Судьба заносит его в мрачный старинный замок, жители которого ненавидят и боятся своих господ. Здесь ему и удается осуществить задуманное, но какой ценой...
От автора: планируется цикл рассказов, которые будут объеденены этой парочкой.
Предупреждение: смерть второстепенных персонажей
Остальные части см. по тегу "Больше красного"
2.66.
Ледяные стены инфернального дворца даже в темноте отсвечивали холодным, неживым голубовато-зеленым сиянием. Причудливые украшения в виде огромных сосулек свисали с высокого потолка, образовывая сложный узор своей формой и длиной. Главный зал был до того большим, что казался не отдельной комнатой при дворце, а почти что открытым пространством. Только ледяным. Ледяной пол, ледяные стены, ледяной потолок. И в самом центре – трон из белого камня с синими прожилками. Любимые цвета Рейна.
Его подручный бес стоял перед троном, сгорбившись и не смея поднять на хозяина глаза. Не зря Рейна считали одним из самых жестоких демонов – он любил запугивать даже собственных слуг. Потому свой доклад бес излагал торопливо, путая слова и боясь сказать что-то не так. Впрочем, похоже, старался он зря – его хозяин все равно выглядел недовольным.
- Вот, значит, как, - задумчиво проговорил демон. Его глаза заметно сузились, а серебристые брови сошлись над переносицей, - хорошо.
Даже голос у Рейна казался холодным. Низкий, глубокий, при этом звонкий, но совершенно лишенный эмоционального окраса. Так вполне мог бы говорить робот, машина.
Бес робко поднял глаза на ледяного демона.
- Вы довольны тем, что я для вас сделал?
- Доволен? – все тем же холодным голосом ответил Рейн, и его губы искривила едва заметная усмешка. - Тем, что ты сбежал, не завершив начатое?
- Но ведь если бы я не сбежал, меня бы поймали… - начал оправдываться бес, - и тогда вам же было бы хуже…
Демон хмыкнул и откинулся на спинку своего трона, небрежно махнув рукой.
- Ладно, чего еще можно было ожидать от низшей шавки. Все, уходи. Ты мне больше не нужен.
Бес заискивающе заглянул в холодные и пустые голубые глаза.
- Господин, вы же обещали мне повышение, - тихо пискнул он.
Тот еще сильнее свел брови и снова хмыкнул.
- Повышение? Тебе? С чего бы это? Я дал тебе возможность прогуляться в материальном мире, ты ею воспользовался. Это и была твоя плата. А теперь проваливай, пока я не зашвырнул тебя на уровень ниже, чем тот, где ты сейчас находишься.
Бес, разумеется, убежал, жалобно пискнув. А Рейн уже и забыл о нем, прохладно и даже в чем-то злорадно улыбаясь своим мыслям, задумчиво накручивая на палец длинную прядь волос.
Жаль, что подручного поймали, но все же он ведь успел узнать достаточно, чтобы Рейн мог предпринять дальнейшие действия. Значит, подозрения подтвердились. Луис и правда задумал пойти против него. Столь глупым, мелочным способом, затронув отмеченных Рейном смертных. Да это ведь слишком глупо даже для Луиса. Ему ли не знать, что на людей ледяному демону наплевать? Душой больше, душой меньше – это не играет никакой роли, он и так обладает достаточным могуществом. В конце концов, сам Луис ведь тоже был таким. Хотя, возможно, он изменился за эти годы. Все-таки в обществе смертных ему довелось пробыть слишком долго.
В таком случае, он стал еще более ничтожным противником, чем был раньше. В прежние времена он хотя бы не пытался досаждать ему в таких мелочах. Или он таким образом пытается напомнить о себе? По-крупному играть он ведь сейчас не может.
Но раз уж огненный демон начал игру, Рейн ее продолжит. Разумеется, он не отдаст Луису Геллера. Напротив, он отнимет, вернет его себе, и сделает это непременно у Луиса перед носом, демонстративно, обязательно унизив его. И этот выскочка не сможет ничем ему помешать. Огненного демона было весьма забавно дразнить, но когда тот заигрывался и переступал черту дозволенного, нужно было ставить его на место.
Как это делать, Рейн знал очень хорошо. Еще бы, ведь он уже не раз это делал.
* * *
Утро было таким странным. Множество самых разнообразных эмоций то и дело сменяли друг друга, и в голове Фридриха за это время пролетело столько мыслей, что он совсем растерялся.
Ему отчаянно хотелось назвать происходящее сном, фантазией, сказкой, но он не мог себя так обманывать. Луис был, он существовал, он действительно два раза делал ему предложение продать душу. От этого уже никуда не деться – это факт. Никакого значения не имеет то, как к этому относится сам Фридрих.
Занять себя было нечем, все буквально валилось из рук, потому парень целенаправленно бездельничал. Сначала он просто бесцельно шатался по замку. Заглянул к отцу, удостоверился, что тот спокойно спал, укутанный кучей одеял. Сиделка сказала, что рано утром ему было плохо, но с тех пор он уснул, и вроде ему стало лучше. После комнаты отца Фридрих зашел к матери. Она тоже спала, опустив полог кровати, явно не желая, чтобы кто-то ее видел. В последнее время только так себя она и вела – пряталась от собственных детей, старалась ограничить до минимума общение с домашними. Тихонько постояв у двери, молодой Геллер решил все-таки оставить комнату. Далее он прошел в любимую библиотеку, посидел немного за столом, полистал одну из давно прочитанных книг, любуясь тем, как разноцветные витражные отблески раскрашивают бледные страницы, потом прошел в оружейную, проверил, достаточно ли остры клинки, не затупились ли с того момента, как их в последний раз точили, а под конец зашел и на кухню, совершенно забыв, что там работает Сильветта.
Натолкнулся Фридрих на нее сразу же. Сильветта как раз сидела за столом, помогала ощипывать какую-то птицу. Девушка, завидев его, сразу же к нему подбежала, даже не вытерев руки. На ее лице было написано так много – и отчаяние, и боль, и радость, и ожидание – что парень поневоле почувствовал себя последним чудовищем.
- Господин! – взволновано выговорила она. – Вас так давно не было!
И замерла, не зная, что еще сказать, с надеждой подняв глаза на Фридриха.
Тот устало вздохнул и рассеянно погладил девушку по волосам. Сильветта радостно улыбнулась, очевидно, полагая, что так парень выказывал свое желание помириться. Но Фридрих печально покачал головой.
- Держись от меня подальше, - сказал он, - так будет лучше. Быть рядом со мной сейчас опасно.
Он и сам не знал, откуда взялась эта мысль. Но он опасался, что, возможно, Луис захочет причинить вред кому-либо из его окружения. Потому он попросил ранее брата и сестру быть осторожными. И вообще, кто знает, может быть, дальше с ним случится еще что-нибудь непредвиденное и неприятное. Лучше не рисковать и попробовать обезопасить всех, кто живет в замке.
- Господин, что вы такое говорите? – обиженно спросила Сильветта, от досады прикусив губу. – Я же ничего плохого вам не сделала!
- Держись от меня подальше, - повторил Фридрих, - если не хочешь, чтобы с тобой случилось что-нибудь неприятное. Или, может быть, даже болезненное и опасное. Если ты вообще хочешь жить!
- Господин! – Сильветта охнула и отступила на шаг, а ее большие глаза уже наполнились слезами. – Прошу вас, не говорите такое!
До Фридриха наконец дошло, что он, похоже, немного перестарался, на них уже вся кухня глазела. И глазела, само собой, осуждающе, дескать, хорош хозяин, поиграл с девчонкой, теперь отделаться от нее пытается. Разумеется, в лицо сказать такое своему господину они бы не посмели, но во взгляде их читалось именно это. Потому Фридрих добавил, уже потише, наклонившись к девушке:
- Ты же сама видела, что со мной происходят очень странные вещи. Если ты будешь и дальше меня преследовать, возможно, это закончится чем-то похуже того, что уже было. Зачем тебе лишние неприятности?
Девушка растерянно заморгала, не зная, что ответить. Остальные слуги на кухне озадаченно смотрели на господина, явно гадая, не сошел ли тот с ума. Фридрих даже не знал, что хуже – такой вот взгляд или осуждение.
- Господин, - тихо пискнула Сильветта, - за что вы так со мной? Я что-то не так сделала? Нет? Тогда объясните мне, что случилось. Вы ведь мне уже верите, я вижу это! Вы знаете, что тогда я говорила правду. И вам еще что-то стало известно, да? Скажите мне! И я хочу все знать!
- Незачем, - покачал он головой, - забудь о том, что тогда было. Так будет лучше для тебя. И отстань от меня наконец.
Понимая, что это звучит достаточно жестоко, Фридрих сдержал ненужные слова извинения, а вместо этого развернулся и покинул кухню.
Сильветта, кажется, всхлипнула за его спиной. Пришлось снова подавить порыв вернуться и утешить девочку. Он ведь был честен с ней, он и о ней заботился. Позже, когда все закончится, он обязательно перед ней извинится, все-таки Сильветта ни в чем не виновата. Но это потом. И ничего страшного, что прислуга теперь станет считать его чудовищем. Ему правда все равно.
Фридрих уже вышел обратно в главный зал. Ну и куда теперь? Парню хотелось сходить еще раз в церковь, поговорить со священником. Сила святого креста, веры и тому подобное… но потом он одумался. Идти в церковь на самом деле совершенно не хотелось, да и сейчас это было бы лицемерием. Он уже почему-то чувствовал себя предателем, который изменил своей вере. Потому что посмел усомниться, пусть даже на одно мгновение. Потому что находил Луиса весьма интересным, даже привлекательным. Потому что когда вспоминал этого демона, ему становилось тоскливо. Он оттолкнул Луиса, поступил правильно. Только вот сейчас он думал о том, что больше никогда не увидит его. Не то, чтобы Фридрих сожалел. Нет, это было бы глупо. Если бы Луис еще раз сделал ему предложение, он бы снова отказался. Но какая-то частичка Фридриха сожалела о том, что этого красноволосого демона он больше не увидит.
Выйдя из кухни, парень еще немного побродил по замку. Его мысли вернулись к тому, что скоро он унаследует этот дом, станет полновластным хозяином, и тогда уже точно никогда не сможет надолго его покинуть. Вороний Холм станет его тюрьмой. Парень словно заново посмотрел на родной дом. Серые стены, такие толстые, высокие, мрачные, сейчас они почти ощутимо давили на Фридриха, заставляли прогнуться, уступить, сдаться. Это холодное, темное место, которое зимой даже камины не в силах достаточно прогреть. Маленькие узкие окна, пропускавшие совсем мало света. Их строили еще во времена постоянных осад и нападений, лишь в некоторых местах переделанные на манер готики. Но они сильно повлияли на атмосферу в замке. Например, здесь, в гостиной, даже в полдень не бывало светло. В других комнатах тоже чаще всего царил полумрак. Холодный камень пола, словно впитывающий в себя все тепло, отбирающий его у камина. Древние гобелены, уже успевшие выцвести, потерявшие яркость былых красок, отчего рисунок иногда даже разглядеть было невозможно. Сколько им уже столетий, интересно? Тяжелые волчьи и медвежьи шкуры, сваленные наподобие ковра у очага. Есть, конечно, еще сад, и библиотека, и оружейная, но это только составные части Вороньего Холма. Сам он, его душа, если можно было так выразиться, находилась сейчас перед Фридрихом, это был главный зал перед очагом.
Раньше дом не казался ему настолько пустым и мрачным, потому что теплом его наполняли дорогие Фридриху люди. Родители каждый вечер сидели у камина, пили теплое молоко, а когда дети были маленькие, рассказывали им славные истории о прошлых веках, больше похожие на сказки, которые все трое младших Геллеров увлеченно слушали. Когда дети выросли, а родители еще не болели так сильно, вся семья по вечерам регулярно собиралась тут. Август всегда садился под окном и чистил оружие. Эдита часто вышивала, и мама ей помогала. А что здесь будет, когда родителей не станет, а брат с сестрой уедут? Что здесь станет делать Фридрих, один, всеми покинутый? Эти стены его окончательно раздавят.
Навалилось такое отчаяния, что не хотелось больше ничего. Но желания его не имели особого значения. Важно было, что у него имелся сыновний долг. Ведь если не он, Фридрих, то кто? Можно было, конечно, побыстрее обзавестись женой, детьми, тогда замок не будет казаться таким пустым. Но Фридрих был с собой честен, потому свободно признавал – ему этого совсем не хотелось. Может быть, пока просто не готов, или девушку подходящую еще не встретил, или еще толком сам не повзрослел, но в настоящий момент мысли о жене и детях вселяли в него панику.
Впрочем, что думать о том, что через какое-то время все равно станет неизбежным. Он здесь действительно пленник, и ему придется подчиняться установленным правилам. И жену заводить, и детей, чтобы продлись свой славный род. Это пока еще можно не думать о семье, но рано или поздно невесту искать все равно доведется.
Мысли о скором и весьма нежелательном будущем не хотели исчезать, пока Фридрих гулял по замку, потому он и вышел на улицу, размышляя о том, куда бы ему отправиться. Погода стояла достаточно теплая, наконец-то рассеялись облака и светило солнце, и парень даже стал подумывать о том, чтобы рискнуть и съездить на охоту. Все-таки он уже давно не выезжал за пределы Вороньего Холма.
Раньше мысли о такой поездке заставляли его сердце усиленно колотиться. Это же так интересно и захватывающе! Да и кататься на своей лошади Фридрих любил. Но сейчас почему-то ему выезжать за пределы замка не хотелось. В кои-то веки, что-то интересное происходило не за пределами замка, а в нем самом.
«Уже произошло, - пришлось напомнить самому себе, - тут появился настоящий демон, сделал тебе предложение продать ему душу, ты отказался. Все, больше ничего интересного не будет».
Он действительно старался поверить в это, но пока выходило плохо. Впечатления еще были слишком свежими.
Еще через пару минут молодой Геллер поймал себя на мысли, что шагает по тропинке по направлению к трактиру, в котором остановился Луис. Словно ноги его сами выбрали направление. Пришлось заставить себя остановиться и повернуть в другую сторону – теперь он шел к самому краю деревни, туда, где временно обосновались цыгане. Фридрих все же решился поговорить с той самой женщиной, о которой рассказывала сестра. В конечном итоге, она ведь оказалась права. О Луисе ей было известно, она даже пыталась помочь Эдите. Возможно, ему она тоже сможет дать какой-нибудь толковый совет.
Но здесь его ожидало разочарование. Табора на месте уже не оказалось. Он уехал! На земле остались только обрывки ярких лоскутков, какие-то нитки, другой мелкий мусор. Цыгане уже покинули Вороний Холм.
На миг Фридрих ощутил сильнейшее разочарование. Ведь он мог узнать от той цыганки что-то важное! Но уже через мгновение он понял, что так, возможно, даже будет лучше. Все-таки желания говорить о Луисе у него не было никакого, а уж тем более не хотелось рассказывать о том, что этот демон творил. О его дурацких шутках с Сильветтой, о сделанном им предложении, об их ночном разговоре. Это все было каким-то очень личным, потому делиться ими не хотелось.
Парень уже повернулся и собрался возвращаться, когда из-за деревьев на краю площади к нему вышел пожилой сгорбленный мужчина в лохмотьях. Он подозрительно сощурился и внимательно осмотрел Фридриха.
- Господин! – проговорил он хриплым голосом, доставая что-то из кармана. – Мне велено вам кое-что передать!
- Что? – удивился Фридрих. – Вы кто?
Мужчина покачал головой.
- Я так, живу тут поблизости в лачуге. Цыгане заплатили мне сразу несколько монет, чтобы я передал вам послание!
- Послание? Какое? – сразу же насторожился парень.
- Вот, - мужчина покопался в кармане и достал из него небольшой сложенный вчетверо лист бумаги, перевязанный красной ленточкой, - держите!
Фридрих принял послание, развязал ленточку, развернул листок. Еще до того, как он начал читать, у него возникло дурное предчувствие, и, как оказалось, оно его не обмануло. В послании витиеватым, мудреным, а потому трудноразбираемым почерком было написано:
«Фридрих Геллер! Оставляю тебе послание, зная, что ты обязательно придешь на это место, чтобы спросить мой совет. Увы, помочь тебе я уже ничем не могу, но я обязана открыть тебе то, что видела, чтобы ты мог исправить это. В вашей деревне, в вашем замке очень скоро произойдет что-то ужасное. Оно уже началось, только ты пока не способен это понять. Немедленно уезжай! Только так ты можешь спасти тех, кого любишь. Потому что именно ты будешь стоять в центре этих ужасных событий. Я вижу огромное черное пятно в самом центре вашего замка, и оно с каждым часом делается все больше и больше. Спасайтесь! Пока оно не поглотило всех вас – тебя, твою сестру, всю твою семью. Пока замок не окрасился алым – цветом крови. И не медли. Несчастье случится уже совсем скоро, оно уже стоит на твоем пороге. Опереди его, спасайся и спасай тех, кто тебе дорог!
Зора, цыганка»
Это оказалось последней каплей. Бумага выпала и дрогнувших пальцев, но Фридрих быстро подобрал ее, развернул, чтобы снова уставиться в неровные рукописные строчки. Как будто от повторного прочтения смысл написанного мог измениться! Он перечитал письмо еще раз, отчаянно пытаясь себя успокоить. Только не поддаваться панике!
Верить в то, что было сказано в письме, отчаянно не хотелось, но разве можно было позволить себе проигнорировать послание от той, кто уже однажды сказал правду, когда о ней еще никто не знал и даже не догадывался? А цыганка пыталась помочь Эдите, она предупреждала ее. И вот сейчас Зора предупреждает его. Огромное черное пятно? Кровь? Он, Фридрих, в центре ужасных событий? Опасность для его родных? И как на это реагировать?
Возникла немного запоздалая мысль броситься в погоню, сейчас же, пока не поздно. Догнать табор, расспросить цыганку. Потребовать у нее более полный ответ. Но мысль эту пришлось отмести сразу. Нет, не настолько он обезумел, чтобы бросаться в погоню за цыганским табором, который отбыл неизвестно когда, в неизвестном направлении.
Но если не погоня, тогда что? Как ему отреагировать на это послание? Уехать самому? Ведь в письме говорилось, что виновен в будущем несчастье будет именно он. Тогда и впрямь можно попросту сбежать, выждать какое-то время вдали от дома… нет, это никуда не годилось. Пришлось признать, что долго вдали от Вороньего Холма в такой ситуации Фридрих не продержится. Как он узнает, что происходит в родном замке?
Почему-то появилась весьма глупая мысль – отправиться прямо сейчас в «Лесной вепрь», разыскать поскорее Луиса, поговорить с ним. Рассказать ему о предупреждении цыганки и узнать его мнение по этому поводу. Абсурдность такой мысли Фридрих прекрасно осознавал, но со своими эмоциями и желаниями сейчас совладать не мог. Нет, это у него уже явно начинается истерика, необходимо срочно успокоиться.
Судорожно смяв листок, парень сунул его в карман. Бросил мужчине монетку в благодарность за его помощь. Почти успокоился, почти совладал с собой. Медленно, но уверенно двинулся домой. Поговорить с Эдитой. Может, это поможет, и сестра даст дельный совет. Она тоже заинтересована, и она в курсе происходящего.
Пока он шагал по размытой осенними дождями тропинке, старательно не глядя в ту сторону, где находилась таверна, Геллер поневоле стал задумываться, какого рода опасность может ожидать его семью. Демон, разумеется. Он вполне мог что-то выкинуть, чтобы добиться душу Фридриха. Что-то вроде шантажа, он наверняка на такое способен. Только что это могло бы быть?
Или дело не в демоне? Может, тут замешаны еще какие-то силы? Такую желанную мысль о том, что цыганка все-таки ошиблась, он даже не брал во внимание. Она знала, что Луис демон. Это было лучшим доказательством того, что эта женщине можно верить.
Спокойствие, которое с таким трудом сохранял Фридрих, казалось хрупким, как стекло, казалось, его можно разбить любым неосторожным движением, и тогда хлынет волна паники и ужаса. Нельзя было этого допускать, потому парень заставлял себя не поддаваться эмоциям, а рассуждать здраво и трезво. И действовать по порядку. Сначала – добраться до дома, поговорить с сестрой.
Фридрих так увлекся своими мыслями и стараниями сохранять спокойствие, что не обращал внимание ни на что больше. Он даже не сразу заметил служанку, которая бежала по той же тропинке из замка.
- Господин Фридрих! – кричала она.
Парень вздрогнул от неожиданности. Это была та самая служанка, которая сидела утром в комнате отца, она следила за его здоровьем и поила его лекарствами.
- Господин, я везде вас ищу! – женщина наконец подбежала к нему. Выглядела она ужасно – взлохмаченная, раскрасневшаяся, даже без верхней одежды. И сильно перепуганная.
- Что случилось? – спросил Фридрих встревожено.
Неужели уже что-то произошло? Он опоздал? Мысль об этом заставила его сердце болезненно сжаться.
- Ваш отец, господин, - немного отдышавшись, ответила служанка, - с ним происходит что-то ужасное!
Как ему удалось добежать до замка, Фридрих помнил очень смутно. То, что сообщила ему служанка, оказалось для него уже чересчур. Потому он бежал, не разбирая дороги, несколько раз даже, кажется, спотыкался и падал, но сразу же поднимался и продолжал бежать. Скорее, скорее попасть в замок, скорее увидеть отца!
Служанка рассказала ему поистине жуткие вещи. Франц, которому еще утром было плохо, весь день спал, даже не ел с утра – не было аппетита. А всего полчаса назад женщина пыталась разбудить его, чтобы он хотя бы принял лекарства. Но Франц не поднимался, он вообще ни на что не реагировал. Она долго пыталась растолкать больного, но когда ей это удалось, тот внезапно широко распахнул глаза и встал с кровати.
Выглядел он, по словам служанки, ужасно. Его глаза закатились, рот был открыт, а руки вытянуты вперед, пальцы скрючены. И он что-то шипел, издавал ужасные булькающие звуки.
- Наверное, ему плохо! – сказал Фридрих. – С ним кто-то остался? Я сейчас же бегу в замок!
- Господин, это еще не все! – женщина едва ли не плакала. – Я сразу же позвала еще одну служанку, Матильду, и она попыталась было уложить его в постель. И знаете, что случилось? Ваш отец… о Господи, ваш отец не то, что слушать ее не захотел, с ним невозможно было справиться. Мы пытались взять его за руки и уложить в кровать, а он... – она всхлипнула, - он схватил Матильду за шею и начал ее душить! И, Боже правый, он убил ее!
- Что? – поразился Фридрих.
- Господин, я не знаю, что делать, в замке больше никого из вашей семьи не было, кроме матери, потому я побежала искать вас. Господин Август и госпожа Эдита в саду, за ними тоже побежали. Прошу вас, поторопитесь домой, сделайте что-нибудь с вашим отцом! С ним невозможно справиться, он силен, как черт!
Последнее слово резко хлестнуло по ушам. Сердце на мгновение пропустило удар. Нет… не может быть. Или может? Луис? Неужели это его проделки?
Не слушая больше причитания сиделки, парень бросился в замок.
То, что он опоздал, Фридрих понял, едва забежав в холл. Его чуть было не сбила с ног в ужасе вылетевшая из замка служанка. А в следующую секунду на втором этаже послышался крик. Женский. Голос Фридрих узнал сразу же. кричала его мать.
По лестнице парень взлетел в одно мгновение. Сразу же бросился к комнате матери. Возле двери он увидел столпившихся слуг. Человек пять-шесть, все стояли, в ужасе закрыв рот руками. Из комнаты доносились звуки борьбы.
Растолкав слуг, Фридрих ворвался в спальню матери. И обомлел от ужаса.
На полу возле своей кровати лежала его мама. В том, что она уже была мертва, сомнений не оставалось. Невообразимая нелепая поза, сломанные руки, вывернутая голова с распахнутыми пустыми глазами. На горле ее алела огромная рваная рана, из которой еще текла кровь. На полу была огромная темная лужа.
Отец находился тут же, он стоял возле тела, повернувшись к нему спиной. Казалось, он уже попросту потерял к умершей интерес. Когда Фридрих посмотрел на отца, то с ужасом понял, что прежнего Франца он не узнает. Его глаза, как и говорила сиделка, закатились, так что видны были только белки, а из открытого рта капала слюна. Кулаки, перепачканные кровью, сжимались и разжимались, словно ему нетерпелось отыскать новую жертву.
Когда Франц повернулся и увидел подошедшего, то сразу же переменился. Он медленно двинулся в его сторону, вытянув перед собой руки. Голова запрокинулась назад, из горла послышался хрип, но тело продолжало двигаться.
Половина служанок закричала и разбежалась, только две из них остались на месте. Казалось, ужас просто парализовал их, и они не могли двигаться.
- Отец, - попытался заговорить Фридрих, не зная, что еще сделать, но это существо, бывшее Францем Геллером, при звуке его голоса зарычало еще сильнее и бросилось на Фридриха.
- Отец! – отчаянно выкрикнул парень, уже понимая, что все его старания тщетны.
Оставшиеся служанки уже бросились врассыпную с диким визгом, а через мгновение костлявые руки отца вцепились в горло Фридриха.
Тот вскрикнул от боли и неожиданности, попытался было вывернуться, но сила в этих руках была настолько большой, что парень не смог сдвинуть даже палец. Фридриху оставалось только хватать ртом воздух, безрезультатно впившись в эти костлявые руки. Он только скользил по твердой холодной коже. Его начали медленно поднимать, ноги уже едва касались пола. Воздуха совсем не хватало. Он замолотил кулаками по груди отца… нет, уже не отца. Но и это было тщетно. Даже его тело стало неимоверно твердым, словно из него вынули все живое и наполнили совершенно иной субстанцией. Одной рукой Фридрих разбил отцу лицо, другой угодил в голову. Но снова – никакой реакции.
Парень все смотрел в огромные пустые глаза того, кто был его отцом. Когда-то, не теперь. Сейчас от отца осталась только оболочка. В него что-то вселилось! И это что-то сейчас убьет Фридриха, как только что убило его маму. Цыганка была права, Вороний Холм затопит кровь…
Внезапно душившие его руки начали слабеть. Уже помутневший взгляд различил что-то красное – кровь. Она стекала изо рта Франца, смешиваясь со слюной. Руки резко обмякли, и отец, закашлявшись, с булькающий звуком упал на пол вниз лицом. По полу сразу же потекла кровь, стремительно покидая оставленное демонической поддержкой тело. Ее было так много, что она буквально хлестала изо рта.
Фридрих судорожно хватал воздух. В груди жгло, но на боль он не обращал внимания. Отец! Отец его умер, и он же убил мать! Теперь у Фридриха больше нет родителей. И отца определенно тоже кто-то убил!
Навалилось тяжелое, гнетущее горе. Вот и все, вот он и потерял родителей. Их больше нет…
- Папа… - всхлипнул Фридрих, опускаясь на корточки у окровавленного трупа.
Но парень не позволил себе раскиснуть. Сперва необходимо было найти Августа с Эдитой, убедиться, что с ними все в порядке, а также обязательно попытаться выяснить, что же произошло. Неужели правда Луис? Как он мог так поступить с ним? Не мог же этот демон надеяться, что после такого Фридрих станет заключать с ним сделку? В конце концов, это же просто глупо.
Что-то тут было не так, парень это чувствовал. Но что – пока не видел. И это его угнетало и пугало. Он понимал, что только когда сумеет понять это, окажется в относительной безопасности. А пока нельзя расслабляться. Родителей он уже потерял, но остались брат с сестрой. Их он обязательно спасет.
Внезапно что-то переменилось. Он не сразу это понял, не сразу различил характер этой перемены. И уж тем более не сразу догадался, что это было. Но тело почему-то начало двигаться само собой. Оно само поднялось на ноги, само отошло от окровавленного трупа. Парень понимал, что он делает, но странным было то, что он сам этого не делал!
Фридрих удивленно поднял руку, сжал кулак. Тело его слушалось, но…
- Братик! Братик, что случилось?! – раздался крик внизу, в холле.
Эдита. Это ее голос. Его сестра. Тело внезапно остолбенело.
- Фридрих! Где ты? Ты наверху? Мы сейчас поднимемся! – а это уже был голос Августа.
Та же реакция, только вдвое усиленная. Руки словно налились свинцом. А где-то на грани инстинктов возникло сильное желание, и когда Фридрих его осознал, все в нем окаменело, но уже не от странного инородного воздействия, а от ужаса.
Парень все понял. Он закричал от болезненного отчаяния.
- Эдита, Август, бегите! Как можно быстрее, как можно дальше! Не поднимайтесь сюда! – кричал он.
И тут же понял, что теперь даже собственный голос ему не подчиняется. Если брат с сестрой не сбегут…
Сердце его обмерло, когда он услышал топот легких ножек Эдиты по ступенькам.
Название: Принц из замка с привидениями
Автор: Aurellie (она же Rellie)
Жанр: мистика, триллер, романтика, драма
Рейтинг: R для всего цикла
Статус: в процессе
Размещение: спросить автора
Саммари: путешестует себе демон и попутно преследует две цели - насолить давнему противнику и найти себе помощника. Судьба заносит его в мрачный старинный замок, жители которого ненавидят и боятся своих господ. Здесь ему и удается осуществить задуманное, но какой ценой...
От автора: планируется цикл рассказов, которые будут объеденены этой парочкой.
Предупреждение: смерть второстепенных персонажей
Остальные части см. по тегу "Больше красного"
2.66.
Ледяные стены инфернального дворца даже в темноте отсвечивали холодным, неживым голубовато-зеленым сиянием. Причудливые украшения в виде огромных сосулек свисали с высокого потолка, образовывая сложный узор своей формой и длиной. Главный зал был до того большим, что казался не отдельной комнатой при дворце, а почти что открытым пространством. Только ледяным. Ледяной пол, ледяные стены, ледяной потолок. И в самом центре – трон из белого камня с синими прожилками. Любимые цвета Рейна.
Его подручный бес стоял перед троном, сгорбившись и не смея поднять на хозяина глаза. Не зря Рейна считали одним из самых жестоких демонов – он любил запугивать даже собственных слуг. Потому свой доклад бес излагал торопливо, путая слова и боясь сказать что-то не так. Впрочем, похоже, старался он зря – его хозяин все равно выглядел недовольным.
- Вот, значит, как, - задумчиво проговорил демон. Его глаза заметно сузились, а серебристые брови сошлись над переносицей, - хорошо.
Даже голос у Рейна казался холодным. Низкий, глубокий, при этом звонкий, но совершенно лишенный эмоционального окраса. Так вполне мог бы говорить робот, машина.
Бес робко поднял глаза на ледяного демона.
- Вы довольны тем, что я для вас сделал?
- Доволен? – все тем же холодным голосом ответил Рейн, и его губы искривила едва заметная усмешка. - Тем, что ты сбежал, не завершив начатое?
- Но ведь если бы я не сбежал, меня бы поймали… - начал оправдываться бес, - и тогда вам же было бы хуже…
Демон хмыкнул и откинулся на спинку своего трона, небрежно махнув рукой.
- Ладно, чего еще можно было ожидать от низшей шавки. Все, уходи. Ты мне больше не нужен.
Бес заискивающе заглянул в холодные и пустые голубые глаза.
- Господин, вы же обещали мне повышение, - тихо пискнул он.
Тот еще сильнее свел брови и снова хмыкнул.
- Повышение? Тебе? С чего бы это? Я дал тебе возможность прогуляться в материальном мире, ты ею воспользовался. Это и была твоя плата. А теперь проваливай, пока я не зашвырнул тебя на уровень ниже, чем тот, где ты сейчас находишься.
Бес, разумеется, убежал, жалобно пискнув. А Рейн уже и забыл о нем, прохладно и даже в чем-то злорадно улыбаясь своим мыслям, задумчиво накручивая на палец длинную прядь волос.
Жаль, что подручного поймали, но все же он ведь успел узнать достаточно, чтобы Рейн мог предпринять дальнейшие действия. Значит, подозрения подтвердились. Луис и правда задумал пойти против него. Столь глупым, мелочным способом, затронув отмеченных Рейном смертных. Да это ведь слишком глупо даже для Луиса. Ему ли не знать, что на людей ледяному демону наплевать? Душой больше, душой меньше – это не играет никакой роли, он и так обладает достаточным могуществом. В конце концов, сам Луис ведь тоже был таким. Хотя, возможно, он изменился за эти годы. Все-таки в обществе смертных ему довелось пробыть слишком долго.
В таком случае, он стал еще более ничтожным противником, чем был раньше. В прежние времена он хотя бы не пытался досаждать ему в таких мелочах. Или он таким образом пытается напомнить о себе? По-крупному играть он ведь сейчас не может.
Но раз уж огненный демон начал игру, Рейн ее продолжит. Разумеется, он не отдаст Луису Геллера. Напротив, он отнимет, вернет его себе, и сделает это непременно у Луиса перед носом, демонстративно, обязательно унизив его. И этот выскочка не сможет ничем ему помешать. Огненного демона было весьма забавно дразнить, но когда тот заигрывался и переступал черту дозволенного, нужно было ставить его на место.
Как это делать, Рейн знал очень хорошо. Еще бы, ведь он уже не раз это делал.
* * *
Утро было таким странным. Множество самых разнообразных эмоций то и дело сменяли друг друга, и в голове Фридриха за это время пролетело столько мыслей, что он совсем растерялся.
Ему отчаянно хотелось назвать происходящее сном, фантазией, сказкой, но он не мог себя так обманывать. Луис был, он существовал, он действительно два раза делал ему предложение продать душу. От этого уже никуда не деться – это факт. Никакого значения не имеет то, как к этому относится сам Фридрих.
Занять себя было нечем, все буквально валилось из рук, потому парень целенаправленно бездельничал. Сначала он просто бесцельно шатался по замку. Заглянул к отцу, удостоверился, что тот спокойно спал, укутанный кучей одеял. Сиделка сказала, что рано утром ему было плохо, но с тех пор он уснул, и вроде ему стало лучше. После комнаты отца Фридрих зашел к матери. Она тоже спала, опустив полог кровати, явно не желая, чтобы кто-то ее видел. В последнее время только так себя она и вела – пряталась от собственных детей, старалась ограничить до минимума общение с домашними. Тихонько постояв у двери, молодой Геллер решил все-таки оставить комнату. Далее он прошел в любимую библиотеку, посидел немного за столом, полистал одну из давно прочитанных книг, любуясь тем, как разноцветные витражные отблески раскрашивают бледные страницы, потом прошел в оружейную, проверил, достаточно ли остры клинки, не затупились ли с того момента, как их в последний раз точили, а под конец зашел и на кухню, совершенно забыв, что там работает Сильветта.
Натолкнулся Фридрих на нее сразу же. Сильветта как раз сидела за столом, помогала ощипывать какую-то птицу. Девушка, завидев его, сразу же к нему подбежала, даже не вытерев руки. На ее лице было написано так много – и отчаяние, и боль, и радость, и ожидание – что парень поневоле почувствовал себя последним чудовищем.
- Господин! – взволновано выговорила она. – Вас так давно не было!
И замерла, не зная, что еще сказать, с надеждой подняв глаза на Фридриха.
Тот устало вздохнул и рассеянно погладил девушку по волосам. Сильветта радостно улыбнулась, очевидно, полагая, что так парень выказывал свое желание помириться. Но Фридрих печально покачал головой.
- Держись от меня подальше, - сказал он, - так будет лучше. Быть рядом со мной сейчас опасно.
Он и сам не знал, откуда взялась эта мысль. Но он опасался, что, возможно, Луис захочет причинить вред кому-либо из его окружения. Потому он попросил ранее брата и сестру быть осторожными. И вообще, кто знает, может быть, дальше с ним случится еще что-нибудь непредвиденное и неприятное. Лучше не рисковать и попробовать обезопасить всех, кто живет в замке.
- Господин, что вы такое говорите? – обиженно спросила Сильветта, от досады прикусив губу. – Я же ничего плохого вам не сделала!
- Держись от меня подальше, - повторил Фридрих, - если не хочешь, чтобы с тобой случилось что-нибудь неприятное. Или, может быть, даже болезненное и опасное. Если ты вообще хочешь жить!
- Господин! – Сильветта охнула и отступила на шаг, а ее большие глаза уже наполнились слезами. – Прошу вас, не говорите такое!
До Фридриха наконец дошло, что он, похоже, немного перестарался, на них уже вся кухня глазела. И глазела, само собой, осуждающе, дескать, хорош хозяин, поиграл с девчонкой, теперь отделаться от нее пытается. Разумеется, в лицо сказать такое своему господину они бы не посмели, но во взгляде их читалось именно это. Потому Фридрих добавил, уже потише, наклонившись к девушке:
- Ты же сама видела, что со мной происходят очень странные вещи. Если ты будешь и дальше меня преследовать, возможно, это закончится чем-то похуже того, что уже было. Зачем тебе лишние неприятности?
Девушка растерянно заморгала, не зная, что ответить. Остальные слуги на кухне озадаченно смотрели на господина, явно гадая, не сошел ли тот с ума. Фридрих даже не знал, что хуже – такой вот взгляд или осуждение.
- Господин, - тихо пискнула Сильветта, - за что вы так со мной? Я что-то не так сделала? Нет? Тогда объясните мне, что случилось. Вы ведь мне уже верите, я вижу это! Вы знаете, что тогда я говорила правду. И вам еще что-то стало известно, да? Скажите мне! И я хочу все знать!
- Незачем, - покачал он головой, - забудь о том, что тогда было. Так будет лучше для тебя. И отстань от меня наконец.
Понимая, что это звучит достаточно жестоко, Фридрих сдержал ненужные слова извинения, а вместо этого развернулся и покинул кухню.
Сильветта, кажется, всхлипнула за его спиной. Пришлось снова подавить порыв вернуться и утешить девочку. Он ведь был честен с ней, он и о ней заботился. Позже, когда все закончится, он обязательно перед ней извинится, все-таки Сильветта ни в чем не виновата. Но это потом. И ничего страшного, что прислуга теперь станет считать его чудовищем. Ему правда все равно.
Фридрих уже вышел обратно в главный зал. Ну и куда теперь? Парню хотелось сходить еще раз в церковь, поговорить со священником. Сила святого креста, веры и тому подобное… но потом он одумался. Идти в церковь на самом деле совершенно не хотелось, да и сейчас это было бы лицемерием. Он уже почему-то чувствовал себя предателем, который изменил своей вере. Потому что посмел усомниться, пусть даже на одно мгновение. Потому что находил Луиса весьма интересным, даже привлекательным. Потому что когда вспоминал этого демона, ему становилось тоскливо. Он оттолкнул Луиса, поступил правильно. Только вот сейчас он думал о том, что больше никогда не увидит его. Не то, чтобы Фридрих сожалел. Нет, это было бы глупо. Если бы Луис еще раз сделал ему предложение, он бы снова отказался. Но какая-то частичка Фридриха сожалела о том, что этого красноволосого демона он больше не увидит.
Выйдя из кухни, парень еще немного побродил по замку. Его мысли вернулись к тому, что скоро он унаследует этот дом, станет полновластным хозяином, и тогда уже точно никогда не сможет надолго его покинуть. Вороний Холм станет его тюрьмой. Парень словно заново посмотрел на родной дом. Серые стены, такие толстые, высокие, мрачные, сейчас они почти ощутимо давили на Фридриха, заставляли прогнуться, уступить, сдаться. Это холодное, темное место, которое зимой даже камины не в силах достаточно прогреть. Маленькие узкие окна, пропускавшие совсем мало света. Их строили еще во времена постоянных осад и нападений, лишь в некоторых местах переделанные на манер готики. Но они сильно повлияли на атмосферу в замке. Например, здесь, в гостиной, даже в полдень не бывало светло. В других комнатах тоже чаще всего царил полумрак. Холодный камень пола, словно впитывающий в себя все тепло, отбирающий его у камина. Древние гобелены, уже успевшие выцвести, потерявшие яркость былых красок, отчего рисунок иногда даже разглядеть было невозможно. Сколько им уже столетий, интересно? Тяжелые волчьи и медвежьи шкуры, сваленные наподобие ковра у очага. Есть, конечно, еще сад, и библиотека, и оружейная, но это только составные части Вороньего Холма. Сам он, его душа, если можно было так выразиться, находилась сейчас перед Фридрихом, это был главный зал перед очагом.
Раньше дом не казался ему настолько пустым и мрачным, потому что теплом его наполняли дорогие Фридриху люди. Родители каждый вечер сидели у камина, пили теплое молоко, а когда дети были маленькие, рассказывали им славные истории о прошлых веках, больше похожие на сказки, которые все трое младших Геллеров увлеченно слушали. Когда дети выросли, а родители еще не болели так сильно, вся семья по вечерам регулярно собиралась тут. Август всегда садился под окном и чистил оружие. Эдита часто вышивала, и мама ей помогала. А что здесь будет, когда родителей не станет, а брат с сестрой уедут? Что здесь станет делать Фридрих, один, всеми покинутый? Эти стены его окончательно раздавят.
Навалилось такое отчаяния, что не хотелось больше ничего. Но желания его не имели особого значения. Важно было, что у него имелся сыновний долг. Ведь если не он, Фридрих, то кто? Можно было, конечно, побыстрее обзавестись женой, детьми, тогда замок не будет казаться таким пустым. Но Фридрих был с собой честен, потому свободно признавал – ему этого совсем не хотелось. Может быть, пока просто не готов, или девушку подходящую еще не встретил, или еще толком сам не повзрослел, но в настоящий момент мысли о жене и детях вселяли в него панику.
Впрочем, что думать о том, что через какое-то время все равно станет неизбежным. Он здесь действительно пленник, и ему придется подчиняться установленным правилам. И жену заводить, и детей, чтобы продлись свой славный род. Это пока еще можно не думать о семье, но рано или поздно невесту искать все равно доведется.
Мысли о скором и весьма нежелательном будущем не хотели исчезать, пока Фридрих гулял по замку, потому он и вышел на улицу, размышляя о том, куда бы ему отправиться. Погода стояла достаточно теплая, наконец-то рассеялись облака и светило солнце, и парень даже стал подумывать о том, чтобы рискнуть и съездить на охоту. Все-таки он уже давно не выезжал за пределы Вороньего Холма.
Раньше мысли о такой поездке заставляли его сердце усиленно колотиться. Это же так интересно и захватывающе! Да и кататься на своей лошади Фридрих любил. Но сейчас почему-то ему выезжать за пределы замка не хотелось. В кои-то веки, что-то интересное происходило не за пределами замка, а в нем самом.
«Уже произошло, - пришлось напомнить самому себе, - тут появился настоящий демон, сделал тебе предложение продать ему душу, ты отказался. Все, больше ничего интересного не будет».
Он действительно старался поверить в это, но пока выходило плохо. Впечатления еще были слишком свежими.
Еще через пару минут молодой Геллер поймал себя на мысли, что шагает по тропинке по направлению к трактиру, в котором остановился Луис. Словно ноги его сами выбрали направление. Пришлось заставить себя остановиться и повернуть в другую сторону – теперь он шел к самому краю деревни, туда, где временно обосновались цыгане. Фридрих все же решился поговорить с той самой женщиной, о которой рассказывала сестра. В конечном итоге, она ведь оказалась права. О Луисе ей было известно, она даже пыталась помочь Эдите. Возможно, ему она тоже сможет дать какой-нибудь толковый совет.
Но здесь его ожидало разочарование. Табора на месте уже не оказалось. Он уехал! На земле остались только обрывки ярких лоскутков, какие-то нитки, другой мелкий мусор. Цыгане уже покинули Вороний Холм.
На миг Фридрих ощутил сильнейшее разочарование. Ведь он мог узнать от той цыганки что-то важное! Но уже через мгновение он понял, что так, возможно, даже будет лучше. Все-таки желания говорить о Луисе у него не было никакого, а уж тем более не хотелось рассказывать о том, что этот демон творил. О его дурацких шутках с Сильветтой, о сделанном им предложении, об их ночном разговоре. Это все было каким-то очень личным, потому делиться ими не хотелось.
Парень уже повернулся и собрался возвращаться, когда из-за деревьев на краю площади к нему вышел пожилой сгорбленный мужчина в лохмотьях. Он подозрительно сощурился и внимательно осмотрел Фридриха.
- Господин! – проговорил он хриплым голосом, доставая что-то из кармана. – Мне велено вам кое-что передать!
- Что? – удивился Фридрих. – Вы кто?
Мужчина покачал головой.
- Я так, живу тут поблизости в лачуге. Цыгане заплатили мне сразу несколько монет, чтобы я передал вам послание!
- Послание? Какое? – сразу же насторожился парень.
- Вот, - мужчина покопался в кармане и достал из него небольшой сложенный вчетверо лист бумаги, перевязанный красной ленточкой, - держите!
Фридрих принял послание, развязал ленточку, развернул листок. Еще до того, как он начал читать, у него возникло дурное предчувствие, и, как оказалось, оно его не обмануло. В послании витиеватым, мудреным, а потому трудноразбираемым почерком было написано:
«Фридрих Геллер! Оставляю тебе послание, зная, что ты обязательно придешь на это место, чтобы спросить мой совет. Увы, помочь тебе я уже ничем не могу, но я обязана открыть тебе то, что видела, чтобы ты мог исправить это. В вашей деревне, в вашем замке очень скоро произойдет что-то ужасное. Оно уже началось, только ты пока не способен это понять. Немедленно уезжай! Только так ты можешь спасти тех, кого любишь. Потому что именно ты будешь стоять в центре этих ужасных событий. Я вижу огромное черное пятно в самом центре вашего замка, и оно с каждым часом делается все больше и больше. Спасайтесь! Пока оно не поглотило всех вас – тебя, твою сестру, всю твою семью. Пока замок не окрасился алым – цветом крови. И не медли. Несчастье случится уже совсем скоро, оно уже стоит на твоем пороге. Опереди его, спасайся и спасай тех, кто тебе дорог!
Зора, цыганка»
Это оказалось последней каплей. Бумага выпала и дрогнувших пальцев, но Фридрих быстро подобрал ее, развернул, чтобы снова уставиться в неровные рукописные строчки. Как будто от повторного прочтения смысл написанного мог измениться! Он перечитал письмо еще раз, отчаянно пытаясь себя успокоить. Только не поддаваться панике!
Верить в то, что было сказано в письме, отчаянно не хотелось, но разве можно было позволить себе проигнорировать послание от той, кто уже однажды сказал правду, когда о ней еще никто не знал и даже не догадывался? А цыганка пыталась помочь Эдите, она предупреждала ее. И вот сейчас Зора предупреждает его. Огромное черное пятно? Кровь? Он, Фридрих, в центре ужасных событий? Опасность для его родных? И как на это реагировать?
Возникла немного запоздалая мысль броситься в погоню, сейчас же, пока не поздно. Догнать табор, расспросить цыганку. Потребовать у нее более полный ответ. Но мысль эту пришлось отмести сразу. Нет, не настолько он обезумел, чтобы бросаться в погоню за цыганским табором, который отбыл неизвестно когда, в неизвестном направлении.
Но если не погоня, тогда что? Как ему отреагировать на это послание? Уехать самому? Ведь в письме говорилось, что виновен в будущем несчастье будет именно он. Тогда и впрямь можно попросту сбежать, выждать какое-то время вдали от дома… нет, это никуда не годилось. Пришлось признать, что долго вдали от Вороньего Холма в такой ситуации Фридрих не продержится. Как он узнает, что происходит в родном замке?
Почему-то появилась весьма глупая мысль – отправиться прямо сейчас в «Лесной вепрь», разыскать поскорее Луиса, поговорить с ним. Рассказать ему о предупреждении цыганки и узнать его мнение по этому поводу. Абсурдность такой мысли Фридрих прекрасно осознавал, но со своими эмоциями и желаниями сейчас совладать не мог. Нет, это у него уже явно начинается истерика, необходимо срочно успокоиться.
Судорожно смяв листок, парень сунул его в карман. Бросил мужчине монетку в благодарность за его помощь. Почти успокоился, почти совладал с собой. Медленно, но уверенно двинулся домой. Поговорить с Эдитой. Может, это поможет, и сестра даст дельный совет. Она тоже заинтересована, и она в курсе происходящего.
Пока он шагал по размытой осенними дождями тропинке, старательно не глядя в ту сторону, где находилась таверна, Геллер поневоле стал задумываться, какого рода опасность может ожидать его семью. Демон, разумеется. Он вполне мог что-то выкинуть, чтобы добиться душу Фридриха. Что-то вроде шантажа, он наверняка на такое способен. Только что это могло бы быть?
Или дело не в демоне? Может, тут замешаны еще какие-то силы? Такую желанную мысль о том, что цыганка все-таки ошиблась, он даже не брал во внимание. Она знала, что Луис демон. Это было лучшим доказательством того, что эта женщине можно верить.
Спокойствие, которое с таким трудом сохранял Фридрих, казалось хрупким, как стекло, казалось, его можно разбить любым неосторожным движением, и тогда хлынет волна паники и ужаса. Нельзя было этого допускать, потому парень заставлял себя не поддаваться эмоциям, а рассуждать здраво и трезво. И действовать по порядку. Сначала – добраться до дома, поговорить с сестрой.
Фридрих так увлекся своими мыслями и стараниями сохранять спокойствие, что не обращал внимание ни на что больше. Он даже не сразу заметил служанку, которая бежала по той же тропинке из замка.
- Господин Фридрих! – кричала она.
Парень вздрогнул от неожиданности. Это была та самая служанка, которая сидела утром в комнате отца, она следила за его здоровьем и поила его лекарствами.
- Господин, я везде вас ищу! – женщина наконец подбежала к нему. Выглядела она ужасно – взлохмаченная, раскрасневшаяся, даже без верхней одежды. И сильно перепуганная.
- Что случилось? – спросил Фридрих встревожено.
Неужели уже что-то произошло? Он опоздал? Мысль об этом заставила его сердце болезненно сжаться.
- Ваш отец, господин, - немного отдышавшись, ответила служанка, - с ним происходит что-то ужасное!
Как ему удалось добежать до замка, Фридрих помнил очень смутно. То, что сообщила ему служанка, оказалось для него уже чересчур. Потому он бежал, не разбирая дороги, несколько раз даже, кажется, спотыкался и падал, но сразу же поднимался и продолжал бежать. Скорее, скорее попасть в замок, скорее увидеть отца!
Служанка рассказала ему поистине жуткие вещи. Франц, которому еще утром было плохо, весь день спал, даже не ел с утра – не было аппетита. А всего полчаса назад женщина пыталась разбудить его, чтобы он хотя бы принял лекарства. Но Франц не поднимался, он вообще ни на что не реагировал. Она долго пыталась растолкать больного, но когда ей это удалось, тот внезапно широко распахнул глаза и встал с кровати.
Выглядел он, по словам служанки, ужасно. Его глаза закатились, рот был открыт, а руки вытянуты вперед, пальцы скрючены. И он что-то шипел, издавал ужасные булькающие звуки.
- Наверное, ему плохо! – сказал Фридрих. – С ним кто-то остался? Я сейчас же бегу в замок!
- Господин, это еще не все! – женщина едва ли не плакала. – Я сразу же позвала еще одну служанку, Матильду, и она попыталась было уложить его в постель. И знаете, что случилось? Ваш отец… о Господи, ваш отец не то, что слушать ее не захотел, с ним невозможно было справиться. Мы пытались взять его за руки и уложить в кровать, а он... – она всхлипнула, - он схватил Матильду за шею и начал ее душить! И, Боже правый, он убил ее!
- Что? – поразился Фридрих.
- Господин, я не знаю, что делать, в замке больше никого из вашей семьи не было, кроме матери, потому я побежала искать вас. Господин Август и госпожа Эдита в саду, за ними тоже побежали. Прошу вас, поторопитесь домой, сделайте что-нибудь с вашим отцом! С ним невозможно справиться, он силен, как черт!
Последнее слово резко хлестнуло по ушам. Сердце на мгновение пропустило удар. Нет… не может быть. Или может? Луис? Неужели это его проделки?
Не слушая больше причитания сиделки, парень бросился в замок.
То, что он опоздал, Фридрих понял, едва забежав в холл. Его чуть было не сбила с ног в ужасе вылетевшая из замка служанка. А в следующую секунду на втором этаже послышался крик. Женский. Голос Фридрих узнал сразу же. кричала его мать.
По лестнице парень взлетел в одно мгновение. Сразу же бросился к комнате матери. Возле двери он увидел столпившихся слуг. Человек пять-шесть, все стояли, в ужасе закрыв рот руками. Из комнаты доносились звуки борьбы.
Растолкав слуг, Фридрих ворвался в спальню матери. И обомлел от ужаса.
На полу возле своей кровати лежала его мама. В том, что она уже была мертва, сомнений не оставалось. Невообразимая нелепая поза, сломанные руки, вывернутая голова с распахнутыми пустыми глазами. На горле ее алела огромная рваная рана, из которой еще текла кровь. На полу была огромная темная лужа.
Отец находился тут же, он стоял возле тела, повернувшись к нему спиной. Казалось, он уже попросту потерял к умершей интерес. Когда Фридрих посмотрел на отца, то с ужасом понял, что прежнего Франца он не узнает. Его глаза, как и говорила сиделка, закатились, так что видны были только белки, а из открытого рта капала слюна. Кулаки, перепачканные кровью, сжимались и разжимались, словно ему нетерпелось отыскать новую жертву.
Когда Франц повернулся и увидел подошедшего, то сразу же переменился. Он медленно двинулся в его сторону, вытянув перед собой руки. Голова запрокинулась назад, из горла послышался хрип, но тело продолжало двигаться.
Половина служанок закричала и разбежалась, только две из них остались на месте. Казалось, ужас просто парализовал их, и они не могли двигаться.
- Отец, - попытался заговорить Фридрих, не зная, что еще сделать, но это существо, бывшее Францем Геллером, при звуке его голоса зарычало еще сильнее и бросилось на Фридриха.
- Отец! – отчаянно выкрикнул парень, уже понимая, что все его старания тщетны.
Оставшиеся служанки уже бросились врассыпную с диким визгом, а через мгновение костлявые руки отца вцепились в горло Фридриха.
Тот вскрикнул от боли и неожиданности, попытался было вывернуться, но сила в этих руках была настолько большой, что парень не смог сдвинуть даже палец. Фридриху оставалось только хватать ртом воздух, безрезультатно впившись в эти костлявые руки. Он только скользил по твердой холодной коже. Его начали медленно поднимать, ноги уже едва касались пола. Воздуха совсем не хватало. Он замолотил кулаками по груди отца… нет, уже не отца. Но и это было тщетно. Даже его тело стало неимоверно твердым, словно из него вынули все живое и наполнили совершенно иной субстанцией. Одной рукой Фридрих разбил отцу лицо, другой угодил в голову. Но снова – никакой реакции.
Парень все смотрел в огромные пустые глаза того, кто был его отцом. Когда-то, не теперь. Сейчас от отца осталась только оболочка. В него что-то вселилось! И это что-то сейчас убьет Фридриха, как только что убило его маму. Цыганка была права, Вороний Холм затопит кровь…
Внезапно душившие его руки начали слабеть. Уже помутневший взгляд различил что-то красное – кровь. Она стекала изо рта Франца, смешиваясь со слюной. Руки резко обмякли, и отец, закашлявшись, с булькающий звуком упал на пол вниз лицом. По полу сразу же потекла кровь, стремительно покидая оставленное демонической поддержкой тело. Ее было так много, что она буквально хлестала изо рта.
Фридрих судорожно хватал воздух. В груди жгло, но на боль он не обращал внимания. Отец! Отец его умер, и он же убил мать! Теперь у Фридриха больше нет родителей. И отца определенно тоже кто-то убил!
Навалилось тяжелое, гнетущее горе. Вот и все, вот он и потерял родителей. Их больше нет…
- Папа… - всхлипнул Фридрих, опускаясь на корточки у окровавленного трупа.
Но парень не позволил себе раскиснуть. Сперва необходимо было найти Августа с Эдитой, убедиться, что с ними все в порядке, а также обязательно попытаться выяснить, что же произошло. Неужели правда Луис? Как он мог так поступить с ним? Не мог же этот демон надеяться, что после такого Фридрих станет заключать с ним сделку? В конце концов, это же просто глупо.
Что-то тут было не так, парень это чувствовал. Но что – пока не видел. И это его угнетало и пугало. Он понимал, что только когда сумеет понять это, окажется в относительной безопасности. А пока нельзя расслабляться. Родителей он уже потерял, но остались брат с сестрой. Их он обязательно спасет.
Внезапно что-то переменилось. Он не сразу это понял, не сразу различил характер этой перемены. И уж тем более не сразу догадался, что это было. Но тело почему-то начало двигаться само собой. Оно само поднялось на ноги, само отошло от окровавленного трупа. Парень понимал, что он делает, но странным было то, что он сам этого не делал!
Фридрих удивленно поднял руку, сжал кулак. Тело его слушалось, но…
- Братик! Братик, что случилось?! – раздался крик внизу, в холле.
Эдита. Это ее голос. Его сестра. Тело внезапно остолбенело.
- Фридрих! Где ты? Ты наверху? Мы сейчас поднимемся! – а это уже был голос Августа.
Та же реакция, только вдвое усиленная. Руки словно налились свинцом. А где-то на грани инстинктов возникло сильное желание, и когда Фридрих его осознал, все в нем окаменело, но уже не от странного инородного воздействия, а от ужаса.
Парень все понял. Он закричал от болезненного отчаяния.
- Эдита, Август, бегите! Как можно быстрее, как можно дальше! Не поднимайтесь сюда! – кричал он.
И тут же понял, что теперь даже собственный голос ему не подчиняется. Если брат с сестрой не сбегут…
Сердце его обмерло, когда он услышал топот легких ножек Эдиты по ступенькам.
@темы: ориджиналы, мое творчество, Больше красного, Принц из замка с привидениями
последняя сцена, обмен улыбочками! 
