Автор: Rellie
Рейтинг: R
Жанры: приключения, романтика, драма, фэнтези, экшн, POV
Тип: слэш, немного гет
Размер: макси
Статус: в процессе
Описание: У него есть крылья и странная магия, есть особая миссия и особенный противник, но он ничегошеньки не помнит. И, кажется, память ему стирали уже не один раз. А может, лучше и вовсе не знать, кто он, и не переворачивать собственный мир с ног на голову?
Публикация: спросить автора
Примечания автора: Публиковать буду по 5 глав в неделю.
Предыдущие части можно найти по соответствующему названию тегу.
16-18
16. Маг, вор и предатель
Дальнейший путь его растянулся еще на пару недель. Как же устал Мэтт! Как вымотало его это путешествие! Но надежды он по-прежнему не терял. Уверенно смотрел вперед и шел к своей цели. Собственные принципы, успевшие за это время укорениться в его душе, помогали не терять надежду. Если верить, то обязательно свое можно получить – считал он.
Ему все так же помогали люди, что попадались на его пути. На самой границе встретился очень добрый мужчина, который приютил его во время сильной бури, а потом еще и подвез на телеге до ближайшего города, рассказал, где лучше пересечь границу. Некоторые женщины, кому он рассказывал свою историю, сочувствовали ему и проникались его драмой, потому кормили его и предлагали ночлег.
Конечно, ему попадались не только благородные люди, но и не слишком хорошие. Его два раза пытались ограбить, не веря, что ни денег, ни сколько-нибудь ценных вещей с собой он не имеет. Но что поделаешь! Не без лихих людей же этот мир. Вон, войну же они развязали, а там Мэтт столько всего увидел.
Ему казалось, что в королевстве Легран люди должны быть более жестокими и озлобленными. Однако в пригородных селах, которыми он двигался, ему попадались такие же селяне, как и в родной Эмирее. Только здесь не было войны, и потому уровень жизни оказался значительно выше.
Ни на минуту Маттиас не забывал о своей высокой цели. Он помнил Делию и стремился поскорее ей помочь. Засыпал с ее именем на устах, а когда ему было совсем плохо, вызывал в памяти ее образ – милый, теплый, такой близкий и в то же время такой далекий. Становилось немного легче.
Но был один момент, когда парень забыл даже о своей цели и своих горестях. Рано утром, уставший и обессиленный, подошел он к главным воротам столицы Леграна. Это был прекрасный город Санкра, огромный и величественный. Тот самый, о котором он столько разного слышал, еще служа в своей воинской части.
Уже стоя у главных городских ворот, дожидаясь своей очереди к стражникам, Мэтт смотрел на открывающийся с каждым шагом потрясающий вид и любовался всеми отблесками золотого. Сияло абсолютно все. Витиеватые узоры в каменных плитах домов, мудреные вывески лавок и таверн, крыши многоэтажных особняков. Все оттенки драгоценного металла, казалось, слились воедино и засияли с небывалой силой. Архитектурные изыски и вовсе поражали воображение. А что уж говорить о громадине стоявшего на возвышении величественного дворца! Он и вовсе казался какой-то сказочной фигурой.
Из-за связанных с войной и его нынешней целью путешествиями Мэтту доводилось уже лицезреть крупные города. Сначала они очаровывали его, привлекали внимание, выросшему в деревне парню было очень интересно и любопытно все рассмотреть и отложить в памяти. Но со временем он перестал обращать на эти детали внимание. Какое до них дело, если у него есть своя цель?
Здесь же такого не вышло. Столица вражеского королевства и в самом деле являла собой нечто невероятное.
Когда на входе стражник, обыскав его, задал вопрос о цели визита, Мэтт ответил, не задумываясь ни на секунду:
- Я хочу вернуть себе свою похищенную принцессу.
Только ляпнув это, он понял, что сглупил. Но стражник уже улыбался.
- Несомненно, достойная цель для Санкры! – одобрил он.
Несколько часов Мэтт просто гулял по городу. Рассматривал дома, такие необычно роскошные, что любой из них сам мог считать дворцом. Пару раз из чистого любопытства заглядывал в торговые лавки и поражался обилию и разнообразию продаваемого там товара. Прогулялся по парку, мимо которого ему довелось проходить. Ничего подобного он никогда раньше не видел, а даже в таком положении он был способен оценить прекрасное. Природные качества ведь никуда не денешь.
Правда, все это время он, хоть и отвлекаясь на красоты Санкры, все-таки думал и соображал. Посматривал в сторону дворца, и кулаки его сами по себе начинали сжиматься, а зубы – скрипеть. Там сейчас Делия! И этот принц, который похитил ее и из которого она впала в кому!
Эту ночь Мэтт провел в маленькой гостинице, потратив свои последние копейки. Военное жалование давно израсходовалось, как и деньги, заработанные во время похода в Санкру. Зарабатывать же здесь он не собирался. Но отдавая владельцу гостиницы последние деньги, парень не жалел. Теперь у него нет выбора, только вперед, только к своей цели. Завтра ему предстоял последний, финальный рывок.
Правда, как добиться своего, он так и не решил…
Всю ночь он не спал, размышляя, но ничего путного выдумать так и не смог. Слишком устал за это время переживать, мучиться и страдать. Потому его одолевали совершенно другие мысли, за которые ему было стыдно.
Оценит ли его геройство Делия? Даже если она ждет его, надеется, что он спасет и поможет, захочет ли быть с ним потом, когда все закончится, а она себя вспомнит? Получится ли таким образом доказать ей, что даже тогда, в письмах, он был прав, говоря о геройстве?
От осознания того, насколько мелочными были его желания, стоило поближе к ним присмотреться, делалось дурно. Но ведь это не все! И это далеко не главная причина.
«Я просто хочу спасти ее, - проносилось в голове, - хочу освободить и сделать счастливой. Она такая хорошая».
И она – его единственная соломинка. У него ведь никого больше в этом мире нет. Только Делия, с которой случилось нечто непонятное. Ради которой стоило рискнуть жизнью.
Стало вдруг так печально. И толковые мысли, те, которые были бы по делу, так в голову и не приходили…
Это случилось с ним под утро, когда так и не сумевший заснуть парень все же поднялся с кровати и выглянул в окно, приоткрыв легкие тюлевые занавески. Солнце уже показалось на горизонте, и тонкие теплые лучики концентрированного света прорывались в комнату. Парень засмотрелся на то, как блестят золотом крыши домов в таком выгодном свете, и в первую очередь – дворцовая крыша.
Когда в окно попал камешек, громко ударившийся в стекло, Мэтт буквально подпрыгнул от неожиданности. Удивленно посмотрел вверх, но ничего так и не обнаружил, кроме перистых облачков. И тогда в стекло ударился второй камень.
Теперь Мэтт уставился вниз, и там наконец заметил парня, закутанного в коричневый плащ так, что видно было только лицо и светлые волосы. Заметив, что постоялец обратил на него внимание, этот парень приподнял капюшон, улыбнулся и помахал ему рукой в приглашающей жесте.
Это он ему? Мэтту? Правда, что ли? Но как такое возможно? Он же ни с кем тут не знаком! Тогда откуда этот парень его знает и что хочет?
Впрочем, он пожалел бы, если бы так и не выяснил, а просто взял, да и не подал виду. И Мэтт, быстро накинув на плечи собственный плащ, выскочил на улицу.
Незнакомец его уже ждал. Заметив, что он вышел, сразу же подбежал и схватил за руку, приветливо улыбнувшись.
- Доброе утро, путник из далекой страны! Спасибо, что согласился ко мне выйти! Рад тебя здесь приветствовать. Меня зовут Майер!
- Маттиас… - растерянно проговорил тот, но сразу спохватился, насторожено умолкнув. – С чего ты взял, что я прибыл издалека?
- Я не только это знаю, - продолжал тот улыбаться, - мне о тебе порядком известно. И у меня для тебя есть хорошее предложение. Но обговаривать его на улице я не стану, это опасно. Давай в твой номер поднимемся?
Слишком обескураженный, Мэтт не нашел причины возразить, и они вместе вернулись в гостиницу.
Сначала он побаивался в высшей степени подозрительного типа, который много улыбался и уговаривал «расслабиться и не нервничать». Но тот не казался опасным, просто странным. И правда, сразу же предложил разъяснить, кто он и откуда ему столько известно.
То, что Мэтт от него услышал, здорово его удивило. Парень этот, кажется, был примерно его ровесником, но, по его словам, являлся довольно сильным магом. И специализировался на предсказаниях.
- Именно так я сумел понять, что скоро встречу тебя, - говорил он, - того, кто намерен проникнуть во дворец. Звезды сообщили мне, что тебе это удастся! И что именно с тобой рядом я смогу проникнуть туда тоже! А ведь я не решался, я так долго боялся, потому что вероятность попасться страже на глаза была столь велика. Но с тобой я могу не бояться, ты – мой счастливый талисман!
- Как такое возможно? – качал головой парень, гадая, не сошел ли он с ума.
- Легко и просто! – убеждал его Майер. – Ведь ничем иначе, кроме моего предвидения, ты не можешь это объяснить?
А в голову уже закрались определенные мысли.
«Магия. Он говорит о магии. О ней же упоминала та гадалка, что сообщила о проклятии, которое на мне лежит».
- М-м-м… хорошо. Допустим. Но зачем это тебе?
- Понимаешь, я еще и вор. Моя профессия не пользуется популярностью и спросом, потому я вынужден привлекать к себе внимание. На исследования мне нужны деньги, и я надеюсь стащить их с королевской сокровищницы. Сделаю это вместе с тобой! Я могу проникнуть во дворец, я помогу тебе. А ты, ничего не делая, поможешь тем самым мне!
Сумасшествие какое-то. Даже думать о таком смешно и глупо. Но Мэтту очень хотелось поверить ему, хоть и сомнение на его лице, наверное, было написано слишком отчетливо.
- Ты же ничем не рискуешь! – убежал Майер. – Все равно ведь собирался туда проникнуть? Но разве ты уже придумал, как?
Снова в точку…
- Я не думал, что это проблема окажется не только моей… - промямлил Мэтт едва различимо. Он сомневался. Но уже видел и понимал кое-что важное, что просто слишокм долго до него доходило.
- Так что, согласен? – поторапливал его этот странный типчик. – Как по мне, то ты просто обязан меня понять. В конце концов, вся твоя затея, она ничуть не менее безумна. Но ты в нее веришь. И плана у тебя никакого нет. Но ведь это не останавливает, не так ли? Если хочешь чего-то добиться, просто идешь и добиваешься.
Так и было. Мэтт удивленно приоткрыл рот, слушая его последнюю реплику. Потому что наконец понял, в чем дело. Они так похожи!
- Спасибо, - прошептал он, смущенно улыбнувшись. К кому он обращался, не понял даже сам, но испытывал огромнейшее чувство благодарности. Впервые с момента начала его поистине безумного путешествия его наконец-то действительно понимали. И он теперь был не один!
Некоторое время они совещались, составляли нечто вроде общего плана. Действовать Майер предложил ночью, ближе к утру, когда во дворце максимально тихо и спокойно, и больше вероятности, что стража заснет на своем посту. Днем, пока они дожидались своего времени, этот вор и маг в одном флаконе вел себя крайне дружелюбно. Купил обоим поесть, да еще и на новую одежду Мэтту не поскупился, хоть его и пришлось уговаривать и едва ли не силой тащить к магазину.
- Заявиться в таком виде во дворце? Даже для вора это – истинное неуважение к правящей династии! – качал он головой.
Уже тогда Мэтту стоило бы что-то заподозрить. Но он был совершенно очарован добротой Маттиаса и только рассыпался в смущенных благодарностях.
Да и не только в этом было дело.
Все шло слишком хорошо, и даже у несколько наивного Маттиаса не могло не возникнуть подозрений. Он верил Майеру, но все равно считал, что он может достаточно себя переоценивать, и без определенных трудностей им не обойтись. Когда ночью они выдвинулись и смуглокожий вор беспрепятственно провел его через подземный ход, когда они оказались в холле и им не встретился ни один стражник, Мэтт слегка удивился. Но вскоре Майер и вовсе потянул его к лестнице, и они начали подниматься на второй этаж, мягко ступая по роскошному алому ковру. И лишь тогда все-таки парень рискнул спросить:
- А куда именно мы идем? Ты ведь говорил, что тебе нужна сокровищница. Вряд ли она находится наверху…
Впрочем, он не сопротивлялся. Он ощущал Делию. Та магическая связь, что между ними возникла, с каждой секундой все росла, и он чувствовал, что его ведут к ней, к его принцессе. Она все ближе и ближе с каждой секундой. Никаких сомнений, она в этом пышном вычурном замке.
Да, днем Мэтт не удержался и поведал ему о том, зачем идет во дворец. Маг посочувствовал ему, покачал головой, похлопал по плечу, словно желая приободрить. Стало легче. Сейчас же его сопровождающий только шикал на него и старательно избегал расспросов.
Пока они шли, Мэтт действительно старался молчать, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание. Но сдерживать собственные эмоции оказалось так трудно. Очень хотелось сорваться на бег и помчаться вперед. В сопровождающем уже не было необходимости, он все равно найдет ее, и очень скоро.
Но чем ближе они подходили, тем сильнее колотилось сердце парня. Тем острее он ощущал, что в происходящем сейчас что-то явно не так. И тем больше ничего не хотел с этим делать. Только бы добраться до Делии!
- Но куда же мы идем? – все-таки не мог он не задаваться вопросом.
- Мне достаточно многое здесь известно, - отозвался Майер, - потому я веду тебя к девушке, которую держат в плену.
- В плену? Но почему на верхних этажах? Разве пленников не держат в темницах в подвалах?
- Только не эту пленницу, - тихо шептал его провожатый.
- Но откуда ты… - снова попытался спросить Мэтт, но него опять недовольно шикнули, прижимая палец к губам и показывая тем самым, что нужно молчать.
Дворец, между тем, Мэтту совершенно не понравился. Он показался ему чрезмерно вычурным. Слишком много тяжелого бархата на огромных окнах, слишком громоздкая мебель в огромных залах. И в коридорах, к тому же, так темно. В таком дворце можно задохнуться.
Наконец воришка подвел его к огромной двустворчатой двери, где остановился и обернулся к парню. Тот уже хотел начать задавать новую порцию вопросов, но умолк, потому что дверь внезапно распахнули настежь, и на миг Мэтт буквально ослеп от яркого света. Закрыв лицо руками, он, тем не менее, тут же их убрал, как только услышал голос.
- Ах, ну наконец-то! Как же я тебя заждался!
Сначала говоривший показался ему ангелом. Свет лился из-за его спины, и спадавшие до самих плечей слабо вьющиеся волосы казались золотыми, да и светлые одежды – кружевная рубашка, подвязанная широким красным поясом, светлая жилетка и бежевые штаны, как и высокая статная фигура, вполне соответствовали образу. Вот только голос из него выбивался. Звучный, густой, эмоциональный, и сейчас в нем слышалось явное восхищение.
А потом пришло недоумение. Мэтт захлопал глазами, уставившись на этого типа, пока в мозгу не застучали тревожные молоточки.
Но вор, предупреждая его возможную попытку закричать или попытаться сбежать, тут же грубо и бесцеремонно втолкнул Мэтта в комнату, после чего быстро закрыл дверь, заперев ее на ключ.
- Что происходит? – наконец-то догадался спросить незадачливый герой, испуганно обернувшись к Майеру.
Но тот не ответил и скользнул куда-то в боковое помещение, скрывшись там.
А белокурый не-ангел тут же шагнул к нему, широко улыбаясь.
- Добро пожаловать, Мэтт! – очень тепло проговорил он. – Теперь ты мой!
- Что…
- Прости, но выбора я тебе не оставлю. Отныне ты подчиняешься мне. Делать станешь все, что я от тебя потребую. Ясно?
Только теперь он заметил, как жадно и безумно горели голубые глаза. Но было поздно – на руках его уже застегнули наручники.
17. Чудовище
В обычной ситуации он редко позволял себе сомневаться. И никогда не принимал сомнительные решения – на риск и вовсе старался не идти. Всегда считал, что лучше синица в руках. Это если дело касалось политики и дворцовой официальной жизни. Он просто не позволял себе быть другим, зная, что каждый его шаг контролируют три старших брата. Один уже занял престол, коронация состоялась совсем недавно, но, помня, какой была ожесточенной борьба за престол, предпочитал остерегаться. Для этого старался докапываться до слабых мест своих братьев, дабы иметь возможность уничтожить возможных конкурентов, если это потребуется.
К братьям ненависти Циан не испытывал. Прекрасно понимал, что только так можно выжить. Никак иначе – только через жестокость, изворотливость, интриги и постоянное настороженное внимание. Он и сам таким был, потому не жаловался. В этих условиях принцы росли, так их воспитали.
Сейчас у него определенно имелся в рукаве козырь. И хоть относительно цели его использования он пока сомневался (королем становиться ему никогда не хотелось – достаточно генерала передовых отрядов – и то пока не надоело), но кто же откажется от власти и силы, которая может быть сосредоточена в твоих руках, стоит только их протянуть?
О звездном камне ему поведали книги из отцовской библиотеки. И теория настолько увлекла его, что Циан и сам не заметил, как загорелся идеей отыскать камень. Легенда сообщала, что сейчас он находится в этом мире и, судя по всему, в соседнем королевстве. В древности множество авантюристов отправлялись на его поиски, но никто так и не сумел обрести желаемое.
Король-отец тогда был в нормальных отношениях с Эмиреей, но это не мешало ему думать о том, как было бы хорошо найти камень. Ведь такие легенды не могли лгать.
После поисков, на которые он истратил порядком сил и средств, Циан наконец смог найти Майера. Это произошло три года назад. Юный маг тоже интересовался звездным камнем, более того, утверждал, что найти его сейчас не составит труда – кто-то это уже сделал, и камень нашел себе донора, с которым он вступил в контакт. По словам мага, для пробуждения сил камня он должен питаться энергией человека, который станет постоянно его носить. Он высосет саму душу этого несчастного и займет ее место со временем, но этот процесс будет взаимосвязанным – взамен он получит всю силу этого иномирянского артефакта.
- Но если ты говоришь, что кто-то уже нашел камень… - удивлялся тогда принц, рассматривая причудливые чертежи своего мага и силясь разобрать в них хоть что-то.
- Этого несчастного ведь можно использовать, - подсказал Майер.
Чуть позже он сумел определить место расположения камня, так как настроился на энергетику камня, которую он буквально излучал. Война с Эмиреей, которую к тому моменту развязал его брат, была как нельзя уместной. И Циан вместе со своим небольшим отрядом отправился в далекую деревеньку, доверившись чутью Майера. Оно не подвело! Маг даже указал на девчонку, что носила камень. Это была победа!
Вернее, это ею было бы, не случись непредвиденное. От сильных негативных эмоций из-за сожжения родной деревни на ее глазах (а как иначе уничтожить следы и не вызвать своими действиями подозрений?) девчонка всю дорогу плакала, и Циан, не слишком-то жаловавший женский пол, вынужден был сбагрить истерично ревущую носительницу артефакта Майеру. В конце концов, от нее ему нужна была только ее сила, а вот девчонка, похоже, решила, что ее обязательно будут насиловать. Ну, ребята из его отряда, вероятно, и прельстились бы ее худосочным тельцем, но Циан отдал приказ не трогать ценный трофей. К тому же, маг вскоре заявил, что обилие отрицательных эмоций как-то неблагоприятно влияет на ее связь с камнем.
- А нельзя ли просто отобрать его и выбросить ее? – задал он вполне резонный вопрос, но Майер отрицательно покачал головой.
- Увы, даже в случае смерти девушки камень будет связан с ее душой. Только тогда он снова станет закрытым. И, возможно, пройдут века, прежде чем он освободится.
Новость эта омрачила Циана. Значит, его цель – добиться от девчонки взаимодействия.
По прибытию во дворец он распорядился обращаться с ней как с принцессой, не грубить, не причинять боль, даже не перечить. Возможно, с ней удастся договориться?
Однако тут его ожидала другая проблема: эта «принцесса» внезапно сразу после прибытия впала в кому. И ничто не могло разбудить ее, даже Майер надолго озадачился, пока наконец не сообщил новость. Исследуя спящую девушку и камень на ее шее, он пришел к выводу, что в контакт вступили сразу двое. Был еще кто-то, и сейчас, когда девушка спит, сила пробудится именно в нем.
- Значит, надо его найти! – сразу же взбодрился Циан.
Его маг и с этой задачей справился. Так они смогли выследить Маттиаса.
И вот этот парнишка сразу привлек внимание принца. Циан слушал его разговоры, наблюдая за ним через хрустальный шар, следил за его действиями, потешался над его наивностью. Очаровательно! Этот глупенький простачок сам шел в его руки, вознамерившись вернуть свою принцессу! Как же это мило. Как наивно и забавно!
А ведь этот парень – ключ к его возможной победе. К обретению такой силы, какая ему и не снилась. При этом он даже не догадывается, насколько он важен!
Все чаще во взгляде принца мелькало откровенное восхищение, когда он наблюдал за этим странным пареньком. Все чаще он замечал некоторые детали, которые не давали ему покоя. Каким нежным выглядит его лицо, когда Мэтт спит, подложив под голову руку, и губы его слегка приоткрыты. Как чувственно он потягивается по утрам. Какими мягкими кажутся его черные волосы – как и сам Циан, он носил их длинными, чуть ниже плечей. Какой у него теплый голос, как искренне он смеется и благодарит тех, кто ему помогает. А его взгляд! Иногда в нем загорался такой огонь, что сердце поневоле начинало стучать чаще, особенно когда Мэтт был настроен решительно. Или эти игривые огоньки в карих глазах, такие очаровательные и сумасбродные. В голове начали мелькать вполне определенные картинки, и очень скоро, наблюдая за тем, как Мэтт моется в ночном озере, Циан впервые приспустил штаны, сунул руку под белье и удовлетворил себя, бурно кончив с именем этого важного для него мальчишки. Ну а после этого все-таки открыто признал, что хочет Мэтта. Желание получить его стало еще более сильным.
Так уж вышло, что женский пол не привлекал Циана совершенно. В подростковом возрасте он попробовал пару раз переспать с дорогими куртизанками, но пришел к выводу, что девушки не возбуждают его и вполовину так сильно, как парни. С этим, в общем-то, проблем не было – наследным принцем Циан не являлся, потому не был обязан производить на свет наследников. Все равно при таком количестве братьев их наверняка убили бы или сослали куда-нибудь подальше. А так - даже несколько полезно. Он мог развлекаться сколько угодно и с кем угодно.
Братья на его увлечения, в общем-то, никак не реагировали. Они и Циана-то толком как соперника не воспринимали, так как он был младшим сыном. Старший брат и вовсе иногда таскал к себе в комнату по ночам среднего, пока тот был совсем мальчишкой.
- Главное, не забывай прибрать за собой, - пару раз говорил ему Эрнст, тот самый, ныне ставший королем.
О звездном камне они, разумеется, тоже ничего не знали.
Когда Мэтт оказался уже очень близко к дворцу, Циан, желая обезопасить свою ненаглядную добычу, послал с особым заданием Майера. Он должен был найти его, представиться вором и помочь пробраться во дворец. Иными словами – привести прямо в комнату к Циану. Маг справился идеально.
Когда младший принц увидел его по-настоящему, вживую, на пороге своей комнаты, то несколько секунд просто не мог унять вспыхнувшую радость. И понял, что точно сделает его своим.
Впрочем, он не мог забывать о том, что в первую очередь важно не заставить его подчиняться себе путем запугиваний и грубости, а попытаться привлечь его на свою сторону. Заставить его подчиняться, но по своей воле. Он прекрасно помнил о том, что Мэтт очень хотел обратно свою несчастную девочку, поглощенную звездным камнем, и не спешил сообщать ему, что сейчас это, увы, невозможно.
Впрочем, он и на наручники отреагировал своеобразно. Сначала, похоже, был шокирован, потом, когда более-менее осознал ситуацию, в которой оказался, заметно испугался, но попытался возмутиться. Пришлось успокоить его и объяснить, что отныне Мэтт находится в его полной власти. Ведь чем раньше осознает, тем лучше.
Для драгоценного пленника даже была приготовлена отдельная комната, прилегавшая к спальне принца. Оборудовали ее специально для таких целей: ни окон, ни возможности запереть дверь изнутри, зато снаружи она легко маскировалась под тяжелой бархатной шторой. Из мебели в ней имелся только стол, кровать и сундук. Вот туда-то и отправили Мэтта, предварительно с ним побеседовав.
Разговор был долгим и затянулся до полудня следующего дня. Сначала Циан с помощью Майера (предательство того, кому он так верил и кого считал уже едва ли не другом, здорово его расстроило) объяснил ему, что случилось с Делией. Разъяснил суть звездного камня, носителем которого стала его девушка и который в результате ее поглотил. Говорили они чистую правду, так как не оставляли надежду сделать из Мэтта союзника. А того, казалось, волновало лишь одно.
- Но ведь возможность пробудить ее есть, верно? – и он с надеждой смотрел то на одного, то на другого, словно и вовсе не осознавая собственного положения.
- Так тебя только это волнует? – фыркнул Циан, заметно раздраженный.
- Именно с этой целью я пришел во дворец! – возмутился Мэтт. – А ты и вовсе поступил ужасно. Как можно было сделать такое с девушкой? И не только с ней! Ты просто чудовище! Ты разрушил мою родную деревню, из-за тебя погибли мирные жители и моя семья!
Такие обвинения сыпались обильно и часто. Они, в общем-то, были вполне обоснованными, но Циан слишком многого ожидал, слишком многого хотел, потому не мог нормально воспринимать необходимость ждать и выслушивать. Мэтт находился в его руках, потому он хотел все сейчас, сразу.
- Если ты станешь со мной сотрудничать, - говорил он, жадно шаря взглядом по открытой в глубоком разрезе ворота рубашки груди, - то мы попытаемся вернуть тебе твою девчонку. Без меня же ты останешься совершенно бессильным и ничего не сможешь сделать.
Однако парень оказался чрезмерно осторожным и даже дальновидным. А ведь казалось, что ради своей принцессы он готов пойти на все абсолютно!
- Скажи мне, какова твоя цель? – спросил он. – Если ты прав, и у меня есть ключ к этой силе, то как ты намерен ее использовать?
- Разве тебе есть до этого дело? – нервно дернулся принц, раздраженный его сомнениями. – Я же предлагаю тебе спасти твою девчонку! Что тебе не нравится-то?
- Если эта сила и впрямь столь велика, как ты говоришь, то использовать ее можно по-разному. Твое поведение уже дает представления о твоих наклонностях. Я не имею права отдать столь грозное оружие в такие грязные руки.
Говорил он это очень печально, очевидно, понимая, на что он себя этим обрекает. Ну разве не идиот? Циан предлагал ему целый мир. Он предлагал ему его девчонку. Ладно, на самом деле он ее возвращать не собирался (ну или максимум – наигравшись вдоволь). А этот благородным придурок думал о том, что может навредить ни в чем не повинным людям.
Увы, убедить Мэтта не удалось. Он упрямо стоял на своем и не собирался по своей воле становиться пешкой не слишком-то благожелательного хозяина отказывался.
Это, в свою очередь, означало изменение в отношении к нему.
- Господин, вам, возможно, просто нужно дать ему время, - не слишком-то умело успокаивал хозяина Майер.
А Циан раздраженно фыркал.
- Хотел бы знать твое мнение – сам бы спросил!
Все дело было в том, что ждать больше он не мог. Камень звезд у него в руках, девка, которую он подчинил, тоже, и теперь к нему в руки сам пришел тот, кого он так жаждал получить – нынешний носитель всей мощи, на которую только способен этот артефакт. Да если Майер прав, то с его силой можно миры изменять! Он так долго этого ждал! И вот наконец мечта исполнена.
Ждать еще? Да куда?!
Некоторое время он, правда, все же пытался держаться. Пленника немного поморили голодом, но Циан уже понял, что ни к чем это не приведет. Пытать его, что ли? Ему уже не раз хотелось врезать по нежному тонкому личику, которое так упорно от него отворачивалось. Но что толку? На Мэтта у него все еще были другие планы.
- Почему ты такой? – спрашивал его этот странный парень. – У тебя ведь достаточно для нормальной безбедной жизни.
- Да что ты понимаешь! – бросал ему Циан. – Ты, жалкий мальчишка из богом забытой деревни!
Теперь его вишневые глазки смотрели на него с осуждением и даже жалостью.
- Мне для счастья было бы достаточно всего ничего. Я только хотел поскорее вернуть Делию. Найти тихое и уютное место, где бы мы могли вместе жить.
- У тебя даже желания жалкие.
- А зачем тебе то, чего желаешь ты? Циан, ты разрушил мою деревню и убил моих близких. Мою мать, сестру! Какая цель может оправдать такое?
Он его совершенно не понимал. Не желал встать на его место и, вероятно, просто не мог этого – размаха фантазии не хватало. Он же такой бесхитростный, непритязательный. Ему достаточно прожить серую, незаметную жизнь в своем захолустье. Какой дурак!
И все же менее желанным он не стал. Циан пытался найти то, что его так привлекало в этом самом обычном парне, и не мог. Обладать им! Еще никогда ни одно его желание не было таким сильным, как это.
Циан всегда был разбалованным парнем. И действительно получал все, что только желал. За свои двадцать три года он успел воплотить в реальность все свои задумки. Вплоть до желания поиграть в генерала войска. Не понравилось, и он оставил службу.
Сейчас же он отчаянно хотел этого парня.
Еще до той ночи, когда он свое получил, он несколько раз трогал Мэтта. Невинно поглаживал его ногу, когда расписывал все прелести жизни, которые будут ему доступны, если он согласится. Брал его руку в свои ладони, осторожно трогал пальцами лицо. Но парень ничегошеньки не понимал и не желал видеть. Слишком глупый и невинный! Подобные мысли даже не желали поселяться в его голове.
Нужно было просто поплотнее зафиксировать наручники на перилах кровати над его головой, а после одним резким движением разорвать на груди рубашку, да так, что пуговицы посыпались на пол. Улыбнуться, заметив испуг и непонимание на этом слишком невинном лице.
- Что ты задумал?! – ужаснулся Мэтт, когда Циан принялся жадно гладить и щупать обнажившиеся грудь и живот, словно желая запомнить его тело на ощупь.
Нагнулся, коснувшись губами плоского живота, почувствовал, как парень вздрогнул, как часто задышал – не от удовольствия, он испуга, разумеется.
- Что ты… зачем…
Он умолк, когда свободной рукой Циан принялся развязывать пояс его штанов. Неторопливо, наслаждаясь открывающимся ему зрелищем. Слуги купали пленника и давно переодели в другую одежду, и черно-золотой наряд смотрелся на нем потрясающе. Черный – его родной цвет, идеально сочетающийся с молочной кожей, тонким лицом и вороновыми волосами, а золотой – цвет самого Циана.
- Тебе расписать все мои желания? А потом начать их выполнять? Ну хорошо. Я хочу твое тело. И не один раз. Хочу иметь тебя каждую ночь, во всех возможных позах, пока ты мне не надоешь. И первый раз тебя ждет прямо сейчас. Ты наверняка станешь вырываться и сопротивляться, потому это произойдет грубо и больно. Но я сомневаюсь, что такой невинный цветочек вроде тебя легко мне отдастся.
Поднял голову, встретившись взглядом с ошарашенными карими глазами.
- Что ты несешь! – возмутился Мэтт, дернувшись в своих цепях. Серьезно так, явно надеясь освободиться. Глупый…
- Может быть, если ты сейчас согласишься перейти на мою сторону, я передумаю, - негромко предложил принц.
Мэтт замер, явно размышляя о том, не было ли только что озвученная чудовищная угроза для него всего лишь пустыми словами. Это даже повеселило Циана.
- Я же сказал, что никогда… ты не дождешься от меня подобного! – торопливо, глотая звуки, выговорил пленник.
- Тогда ты сам напросился, - усмехнулся принц, сдергивая с него штаны.
- Ты, ублюдок, не смей! – закричал он, дернувшись наконец в цепях. Кажется, его мальчик наконец понял, что его ждет. Осознал, что это уже неизбежно.
Кровать тихонько скрипнула, когда Циан взобрался на нее сверху, распахнув, но не сняв с себя ночной халат. Белый с золотым бархат. Раздвинул коленями ноги пленника, втиснулся между ними, пока что просто желая ощутить его тепло. Прижаться к этому телу, ощутить его своей кожей. Склонившись над грудью парня, мягко поцеловал его кожу, почти ласково провел по ней языком. Ответом ему стал короткий выдох.
- Я принц, я смею все, что захочу, - проговорил Циан, касаясь пальцами темных сосков, снова опустил голову, лизнул. - Особенно с таким, как ты. Я предлагал тебе стать моим союзником, но ты не пожелал. Значит, станешь моей подстилкой.
- Я… я… убью тебя! – буквально прошипел Мэтт, снова дергаясь, но сбросить с себя Циана он не мог – принц был крупнее и сильнее его.
- Нет, ты будешь покорно терпеть, пока мне не надоешь, - прошептал Циан, щипая и оттягивая его соски, чтобы полюбоваться выражением боли и унижения на таком красивом нежном лице, - а я буду с удовольствием тебя трахать раз за разом.
- Нет!!! – завопил Мэтт, в который раз дергаясь. Так отчаянно, словно только сейчас осознал, что с ним собираются сделать.
Глупый мальчишка. Красивый, но слишком глупый. И пусть он сводит с ума принца даже с этими его качествами, сейчас он в его полной власти.
Но Мэтт брыкается и сопротивляется, хоть и не способен серьезно противостоять. А хотелось бы иначе… хотелось бы обнять его, вот точно так же покрыть бледную кожу поцелуями, слушая его стоны – только не унижения, а удовольствия. Поцеловать и ощутить, как его руки обнимают принца за плечи.
Возможно ли это вообще с таким, как Мэтт? А особенно после того, что он собирался с ним сделать?
Дыхание его стало резким, похожим на всхлипы, когда Циан наконец раздвинул его ноги и устроился между ними. Приподняв его бедра и подложив под них подушку, мокрыми от масла пальцами проник в его тело, растягивая. Действовал достаточно решительно и грубовато, но преднамеренно боль больше не причинял. На секунду оторвался от своего занятия, чтобы умастить маслом себя и подготовить собственный орган, и без того стоявший колом. И вошел сразу, одним сильный, резким движением.
С прикушенных губ сорвался крик, полный боли, стройное тело в его руках дернулось, и Мэтт крепко зажмурился, отворачивая голову.
- Больно? – спросил Циан, медленно выходя и тут же снова его на себя насаживая. Он был таким восхитительно тесным и трепетным, таким чувствительным и красивым.
Хотелось насладиться каждым моментом. Прочувствовать все до мелочи. Отчаянно хотелось сейчас же жестко и грубо взять это тело, о котором он так давно мечтал и которое теперь находилось в его полной власти. Но он не спешил, жадно ловя каждую его эмоцию, смакую каждое движение и каждый стон, слетавший с его губ. Пусть и так, но это реакция на его, Циана, действия. Доказательство его полной власти.
Впрочем, надолго терпения не хватило. Циан принялся двигаться, поддерживая вырывающегося Мэтта руками. Входил грубо, отрывисто, глубоко, выходил почти полностью. Не сдерживал собственные стоны и наслаждался теми, что срывались с губ его прекрасной жертвы. Мэтт в отчаянном жесте запрокинул голову, крепко жмурясь, словно старался хоть как-то отстраниться от происходящего с ним, но не закричать и не расплакаться от боли и унижения. Отчаявшийся, бессильный что-либо изменить, сгорающий от стыда и унижения, из последних сил сдерживающий слезы и вопли – и при этом все такой же прекрасный.
Циан надеялся, что в процессе Мэтту может даже понравиться, но ничего подобного. Он не добился никакой существенной реакции, хотя несколько раз менял темп, закидывал его ногу себе на плечи, прижимался так плотно, что мог бы дотянуться до крепко сжатых губ, но брюнет по-прежнему оставался безучастным. Видимо, ему было слишком больно…
Ну так и нечего тогда церемониться. И он вбивался в беспомощное тело, не прислушиваясь больше к стонам и крикам, пока не удовлетворил свою похоть, кончив глубоко в его тело. Упав на его грудь и обхватив за талию руками.
- Я же говорил, что получу свое, - пробормотал принц, потираясь щекой о твердую грудь.
Мэтт, слишком измученный, чтобы отвечать, только простонал нечто невнятное.
За ту ночь Циан овладевал его телом еще несколько раз. Действовал по-разному. Сначала, едва восстановив силы, набросился на него снова, теперь еще и нещадно избивая за каждый неугодный ему жест или звук. Почему нет, этот мальчишка в его власти, он теперь во всех смыслах принадлежит ему! А подчиняться по-прежнему не хочет, да еще и упрямится. За такое следует наказывать! И Циан не скупился на жестокости.
На самом деле ему было жутко обидно. Он опустился до того, что стал жалким насильником! А ведь столько красивых парней мечтало попасть в его постель! А он, как последний олух, думал об этом тупорылом мальчишке, который никак не хочет под ним кончить и упрямо молчит, отворачивая голову, униженный, но еще не сломленный.
Но и двух изнасилований за раз ему оказалось мало. Позже ему все-таки захотелось добиться от парня хоть какой-то взаимности, и он задался целью доставить ему удовольствие. Довольно долго пришлось над этим мучиться, но в результате умелой работы губами, языком и пальцами он все-таки вынудил Мэтта кончить, выплеснувшись ему в руку как раз в процессе следующего изнасилования. И это довело несчастного парня едва ли не до обморока.
- Ты… чудовище, - только и сумел выговорить Мэтт прежде, чем отключиться. Потерять сознание, не выдержав такой над собой пытки.
Циан же, откинув с лица золотистые волосы и усевшись на кровати рядом, облокотился о стену и довольно долго так еще сидел. Внимательно рассматривал результат своей деятельности, полностью, совершенно раздавленный и сломанный. Впрочем, слез и мольбы от парня он ведь так и не дождался.
На миг принц даже пожалел о своей жестокости. Даже приятная опустошенность в теле после того, как ему удалось своего добиться, не помогла от подобных мыслей избавиться.
Мэтт сейчас казался ему таким красивым. Бледное личико – восхитительно невинное, губы приоткрыты, несколько черных прядей упало на щеку. Потянувшись к нему, Циан бережно убрал мешающие ему прядки, при этом нежно, осторожно погладив бархатистую кожу. На ней уже выступали синяки от ударов, на подбородке застыла кровь. И это все его, Циана, деятельность.
Захотелось вдруг другого – чтобы эти нежные губы искренне и тепло ему улыбались. Обнять его и почувствовать, как парень сам к нему тянется.
Не получится. Циан был косвенно виновен в смерти его родителей и уничтожении его деревни, он забрал и довел до обморока его девушку, а потом издевался, избивал и в результате несколько раз изнасиловал его самого.
Потянувшись к его губам, принц мягко коснулся их своими. Первый поцелуй ведь. Пусть даже Мэтт и без сознания.
Чудовище, сказал он. Что ж, так для него ведь все и было.
18. Тьма во тьме
Минула уже целая неделя. Шла, кажется, седьмая или восьмая ночь – вчера Циан находился здесь до самого утра. Даже заснул рядом на кровати, обхватив его руками. Запястья по-прежнему оставались прикованными к перилам, потому сделать ничего он не мог – только терпеть его.
Циан проснулся позже Мэтта, сразу же потянулся к нему, погладил обнаженный торс. В последние ночи насилие ему наскучило, и он не скупился на ласки. Впрочем, когда Мэтт оставался к ним безучастным, все заканчивалось одинаково – все тем же грубым изнасилованием с иногда избиением.
Тем не менее, что-то изменилось. Циан здорово старался хоть как-то наладить с Мэттом контакт, и конструктивные диалоги у них происходили все чаще.
Впрочем, изменилось не только это. Мэтт теперь плакал. Уже не раз Циану доводилось наблюдать слезы в его глазах, а один раз, добившись от парня весьма бурной разрядки, принц стал свидетелем того, как он буквально разрыдался. Это оказалось совершенно внезапно и… трогательно.
Перед сексом Циан расстегнул его наручники, и теперь парень свернулся на постели, ткнувшись носом в грудь крепко державшего его Циана. Не потому, что искал у него утешение. Принц обнимал его слишком крепко, и никуда от него деться не было возможным.
- Я же просто хотел, чтобы ты был моим! – говорил Циан, бережно целуя его в висок. – Но ты такой упрямый. Что мне оставалось, как не взять тебя силой? Но я ведь еще даю тебе шанс. Стань моим союзником! И мы вернем тебе твою девку.
Впрочем, с последним он немного лукавил. Чувство собственника не позволило бы ему так поступить. Но этому парню лучше о таком не знать.
- Не смей о ней дурно отзываться, - шипел он.
И Циан испытывал ревность. Хоть и понимал, что Мэтт никогда о нем такого не скажет. Даже не подумает. Для него он всегда теперь будет чудовищем. Девка эта оставалась для Мэтта все такой же важной, в то время, как с отношением к нему, Циану, он уже, похоже, окончательно определился.
- Я ненавижу тебя, - говорил он не раз.
Произносил с убийственным спокойствием, глядя в голубые глаза, шептал, отворачивая голову после секса, кричал, жмурясь, когда Циан яростно вбивался в его тело или наотмашь бил по щеке излишне непокорного пленника.
- Я всегда буду тебя ненавидеть и желать тебе смерти!
Наверное, он мог собой гордиться. Вряд ли к кому-то этот наивный чистый мальчишка раньше испытывал настолько сильные негативные эмоции. Хоть в чем-то он стал для него особенным…
И вот этим утром, нежно поглаживая ладонью его кожу, на которой еще сохранились брызги крови – слуги еще просто не успели его вымыть сегодня – младший принц вдруг осознал, что и сам здорово теперь от него зависит. Что на некоторое время он забыл обо всем, что имело для него значение. О делах королевства, о политике, о братьях и проворачиваемых ими раз за разом интригах. В конце концов, о камне и Майере. Все это по какой-то невозможной причине он променял на мальчишку, слишком упрямого и непокорного, сломленного, но не сдавшегося. И это было слишком странно и нетипично для такого человека, как Циан.
Даже Майер наскучил ему в свое время быстрее, а ведь он делал все, чтобы быть до конца интересным.
Черноволосая голова рядом качнулась, и парень зашевелился. Не просыпался. Просто видел во сне какой-то кошмар. Дыхание его стало частым, веки затрепетали. И Циан принялся гладить его по волосам, желая успокоить. Перебирать пальцами мягкие черные пряди, чувствуя, как парень потихоньку затихает. Голова его снова упала Циану на грудь, и принц крепко обнял его.
Кошмар прошел, и Мэтт заснул, ткнувшись носом в его шею. Дыхание выровнялось, одной рукой брюнет приобнял его за талию, и Циан вдруг ощутил себя ужасно гордым и счастливым. Он осторожно поцеловал парня в макушку, продолжая ласково перебирать его прядки волос, когда вдруг осознал еще нечто странное.
Был ли он вообще с кем-нибудь в своей жизни настолько нежным и терпеливым? Добивался ли кого-то с таким же упорством?
Сразу же возникло отторжение этого чувства, бывшего, несомненно, слишком явным для него проявлением слабости.
Но в то же время… у него ведь не было никого такого, кто являлся бы него настолько особенным. Никого похожего, кто смотрел бы на него с таким же искренним возмущением, кто относился бы к жизни так же наивно и с таким же упрямством отстаивал свое. Мэтт действительно во многом стал для него особенным, и с этим ничего не поделаешь.
Происходящее с ним совершенно потрясло Мэтта, и сразу после первой ночи он впал в некое подобие транса. С ним не должно было такого произойти. Слишком ужасно, слишком отвратительно. Да просто больно, в конце концов!
Вот уже неделю он являлся личной постельной игрушкой того, кого, оказывается, должен был ненавидеть, так как именно он оказался причиной всех его бед. И к которому в самом деле испытывал целый букет негативных эмоций.
Как он мог быть настолько… плохим? Настолько отвратительным и ужасным человеком? И почему его путь пересекся именно с ним? Принц королевства Легран… он и впрямь истинное чудовище.
Мама, сестра, целая деревня – все пострадали из-за его прихоти. Такое невозможно простить. И не только они. До сих пор он не мог осознать и простить того факта, что позволил случиться тому, что стало с Делией.
И какой он герой после того, как его несколько ночей подряд насилует этот ублюдок?! Иногда хотелось горько расплакаться, а иногда возникало желание разгромить все, к чему он сумеет прикоснуться. Если он и правда обладает такой силой, о какой говорил принц Леграна, ему подобное было под силу. Правда, в это все еще с трудом верилось.
Циан пугал его. И вызывал эмоции, о наличии которых у себя парень даже не подозревал. Сильные, мощные, разрушительные. Пожалуй, этот человек стал единственным, кого он уж точно ни за что, никогда бы не простил. Они накатывали новой волной каждый раз, стоило встретиться взглядом с этими холодными голубыми глазами. Захлестывали при звуках его голоса. Когда он касался его тела. Когда жадный рот припадал к его губам, и Мэтта насильно увлекали в игру, в которой он раньше ничего не смыслил и которую довелось разделить с самым неподходящим для этого человеком. Он задыхался от этого чувства, когда прохладные шелковые волосы цвета расплавленного золота скользили по его лицу и груди – он даже запомнил их аромат – дорогой, роскошный, древесно-хвойный. От него уже давно кружилась голова.
- Мэтт, - тянул он его имя, мягко покусывая чувствительное ухо, и парень выгибался в его руках, впиваясь пальцами в его плечи, захлебываясь этим чувством, растворяясь в чистейшей ненависти, от которой больше не мог никуда деться.
Кажется, он тоже становился чудовищем. Циан его таким сделал. Это он виноват.
А потом принц улыбался, с руки кормя своего пленника виноградом, отрывая по ягодке и поднося к его губам. Следил за каждым движением, ловил их, наблюдая заворожено и восторженно.
Как он там говорил? Его игрушка, его личная подстилка.
Мэтт упивался этой ненавистью – густой, черной, смолянистой. Преднамеренно надолго задерживал взгляд на его лице, и оно отпечатывалось в его памяти, словно выжженное клеймо.
Ему уже никуда не деться от Циана. Он затопил его душу этим мраком. Кроме нее, ничего уже не осталось – Делии он лишился и понятия не имел, как ее вернуть. Дома у него уже не было. Весь мир сосредоточился на нем, как ни глянь.
- Соглашайся, Мэтт, - продолжал настаивать принц, ласково гладя его волосы, - мы будем править целым миром. Сделаем его таким, каким захотим… перестроим под себя!
- В моем мире никогда не будет тебя, - говорил Мэтт.
И натыкался снова на этот взгляд. Внимательный, долгий, он ловил в свой плен и не отпускал.
И тогда возвращалась боль. Стягивала его в струну, выжигала нутро, и Мэтт отворачивался к стене, лишь бы не видеть его больше. Потому что сдерживать горячие капли, текущие по лицу, уже не мог. А Циан ложился на кровать рядом, обнимал его со спины, крепко и надежно, и Мэтт засыпал. Проваливался в кошмары… а когда просыпался, его нежно гладили по волосам.
Иногда Мэтт думал о своей потерянной принцессе. Делия стала для него недоступной звездочкой. Засыпая, он не желал и думать о том, что найдет ее во сне, как раньше – только не теперь, не в таком состоянии! Она не должна узнать о том, что с ним случилось! Да что там, ему и самому больше всего на свете хотелось бы забыть об этом. О боли, от которой не удавалось сдерживать слезы, какими малодушными они бы ни были. О мраке и странной от него зависимости.
Но в одну из таких ночей в его мозг проник чужой голос. Не ее, не Делии. Да и вообще он был мужским. Незнакомым. Но таким уверенным, таким настойчивым, что от него никуда нельзя было деться.
- Ты можешь спастись, - говорил он, - если позволишь мне помочь тебе.
«Я, наверное, схожу с ума, - решил Мэтт, - вот забавно».
Но голос делался все более настойчивым и громким, его уже нельзя было игнорировать. Иногда он звучал в голове, когда парень спал – и тогда приходилось немедленно просыпаться.
«Кто ты?» - мысленно задавал он вопрос.
- Твоя единственная надежда, - был ответ.
«Как я могу тебе верить?»
- Ты ведь больше никому не веришь. Но хочешь. Боишься. И мне не станешь. Но меня это устраивает. Ведь была та, кому ты хотел верить, на чью ложь охотно закрывал глаза. Ради которой даже сам выдумывал для себя правду.
Ложь?! Да о чем он?!
- Ты ведь умен, Маттиас. Прекрасно понимал, что шансов спасти девушку, которую увез принц Леграна, у тебя нет никаких. Но ты фаталист и везде идешь до конца. Потому и решил обязательно отправиться спасать ее, а не забыть и начать новую жизнь на новом месте.
«Как я мог?! Она звала меня! И я хотел ее спасти!»
- Конечно. И к чему это тебя привело? Не обладай ты своим максимализмом и настойчивостью, не оказался бы сейчас в подобном положении. Но я хочу помочь тебе. Я единственный, кто может помочь в такой ситуации, как у тебя.
«Да кто же ты?!»
- Я создал камень, который ты нашел и надел на шею этой девушки. Силу которого вы разделили, но которым теперь завладел ты один.
А ведь до того момента Мэтт полагал, что удивить его настолько сильно уже не способно ничто.
- И отчаяние, которому ты сейчас предался, тоже результат твоего максимализма. Ты мог бы пережить, попытаться выбраться, видя, насколько его отношение к тебе особенное. Схитрить… но ты не станешь. Ты выберешь другой путь. Выберешь меня и пойдешь путем тьмы до самого конца.
Отвечать на это уже не хотелось. Возникло сильное желание и вовсе забыть о случившемся. Это ведь было уже какое-то сумасшествие. Да то, что ему довелось услышать, Мэтту совершенно не понравилось. И тогда он бросил последнее:
«Нет. Отстань!»
И с бешено колотящимся сердцем укрылся с головой одеялом, отвернувшись к стене. Неожиданно помогло – по крайней мере, ненадолго.
Но таинственный голос и не думал его оставлять. Этот некто и впрямь неплохо понимал Маттиаса. Потому что знал, что он не выдержит и согласится, причем достаточно скоро. Поблагодарить нужно было сразу несколько факторов.
Во-первых, Майер. Он с самого начала был в курсе того, что происходит с Мэттом, но из-за Циана, совсем потерявшего к нему интерес, уже начал его ревновать. И теперь не упускал ни единой возможности унизить. Насмехался поочередно над его положением, глупостью и былыми мечтами. Последнее было самым болезненным.
Во-вторых, Циан. Терпеть его становилось все невозможнее. Ему требовалось все больше и больше внимания, он чаще приходил в маленькую комнатку, где держал своего пленника, причем жаждал теперь уже просто общения. Что он мог получить от такого, как Мэтт? От человека, у которого не осталось ничего, за что он мог бы цепляться. Даже собственных принципов и целей.
- Соглашайся же, - шептал он ему на ухо, обхватив голову измученного парня пахнущими дорогими маслами руками, - мы вместе покорим столько миров. Станем править целой Вселенной! Ты не можешь не желать этого. Никто не может перед таким устоять!
Каким безумием горели его глаза… больно в них смотреть было. И это чудовище – принц страны, с которой воевала Эмирея. Страшно было о таком думать…
- Мэтт! – раздраженно звал он, когда парень не реагировал на его слова. – Ты разве не понимаешь сам, что никак иначе ты отсюда не выйдешь? Я оставлю тебя гнить в этой комнате, когда ты мне надоешь, просто запру и забуду о тебе. Потом, спустя годик, может, навещу, чтобы убрать косточки.
На губах парня появлялась кривая усмешка.
- Ну так приступай прямо сейчас.
Удивление в голубых глазах было таким искренним. Неужели он думал, что на Мэтта это никак не повлияет? Все с ним случившееся не исковеркает его характер? А секунду спустя парень получил мощнейшую пощечину, от котором мир перед глазами почернел.
- Не смей даже думать о том, что сможешь спастись, - шипел на него блондин, схватив парня за волосы и оттягивая голову назад, - ты – моя игрушка! И я от тебя добьюсь своего, рано или поздно!
- Ну удачи, - отвечал Мэтт, жмурясь от боли.
В-третьих… да, он сам. Маттиас изменился, и противостоять раз за разом звучавшему в его голове голосу делалось все сложнее. И бессмысленнее.
И вот, спустя почти две недели его пребывания в Санкре и комнате принца Циана, он наконец не выдержал.
19-20 главы в комментариях