Слишком долгая ночь: 13-15

[Rellie]

Фэндом: Magi - Labyrinth of Magic
Название: Слишком долгая ночь
Автор: Rellie
Жанр: романтика, экшен, АУ
Пэйринг: Синдбад/Джудал, но задействованы еще много персонажей
Рейтинг: R
Дискламер: не мое, разумеется
Статус: в процессе
Размещение: спросить автора
Содержание: однажды Шахерезада ответила на письма Синдбада и предложила ему свою помощь, а также союз с Рем. За это она попросила всего лишь помочь с устранением «лишнего» маги.
Предупреждение: ООСища, АУ, вольное обращение с каноном. Войны с Магноштаттом не было, но таймлайн примерно тот же.
Я впервые пишу фик «онгоинг». Правда-правда. И впервые – объема «миди». Посмотрим, что из этого выйдет. Правда, на особую эпику настраиваться не советую) Соплей и интриг тут будет больше, чем баталий.

Ранее

1-3
4-6
7-9
10-12

13

13.

Шахерезада чувствовала себя совершенно уставшей. Беседа с королем Синдрии прошла в точности по ее плану, однако же, все равно далась ей тяжело. Вернувшись в свою комнату, она позвала Титуса и потребовала у слуг принести ей холодного чаю. Слуги тотчас понеслись выполнять распоряжение высокопоставленного гостя, а Титус спустя несколько минут немного нерешительно постучал в дверь.
- Проходи, я хочу, чтобы ты немного побыл со мной, - проговорила она, обмахиваясь крупным веером.
Мальчик согласно кивнул и присел на один из пуфов в углу комнаты.
- Спасибо за приглашение, леди Шахерезада, - вежливо поблагодарил он.
Расположившись на удобной кушетке в окружении десятка мягких подушек, маги устало вздохнула.
- Тебе нравится эта страна, Титус? – зачем-то спросила она.
- Синдрия? – переспросил мальчик, удивленно подняв светлые бврои. – Да, она прекрасна. Тут столько всего интересного, море вокруг такое красивое, а на улице продают множество сладостей, и каждую ночь на специальных сценах танцуют красиво одетые девушки… всем весело, это просто замечательная страна. И тут нет такой строгой дисциплины, как в Магноштате – я могу идти, куда только пожелаю. Жаль, что эту страну не видят Марга и Сфинтус…
Шахерезада внимательно на него посмотрела.
- Марга – это та самая девочка, о которой мне рассказывал канцлер?..
- А? Не знаю… наверное. Я спас ее из района 5-го уровня. Она была больна, и жить ей оставалось совсем недолго, но она так хотела спастись…
Мальчик замолчал, поняв вдруг, что не хочет говорить больше. Более того, излишне внимательный взгляд его госпожи Титуса немного смутил.
- Ясно, - проговорила наконец Шахерезада, откидываясь на подушки и утопая в волне своих золотых волос, - ты действительно очень похож на меня, Титус. Ты ведь тоже хочешь жить, так?
Удивленный ее словами, мальчик поднял голову и слегка растерянно моргнул.
- Жить? – тихо повторил он. – Да, я хочу. Я очень хочу жить! Я так не хочу оставлять Аладдина, Сфинтуса и… и Маргу тоже. У нее больше никого, кроме меня, нет! и если я умру, она снова останется одна!
Шахерезада печально и как-то по-детски улыбнулась.
- Вот, значит, как… теперь и у тебя появились причина и желание жить. Пусть даже это и не Рем…
Странно было слышать подобное от нее. Титус удивленно умолк, не зная, что на такое ответить. Иногда леди Шахерезада казалась ему излишне строгой, а иногда, напротив, просто поражала его своей мягкостью и пониманием. Неизменным оставалось одно: почтение и уважение к правительнице Рем.
Внезапно что-то произошло. Она вдруг широко раскрыла глаза, заметно собралась и насторожилось. Потом повернулась к мальчику.
- Титус, не мог бы ты меня сейчас оставить?
Удивленный такой переменой, Титус хотел было спросить, в чем дело и что случилось, но Шахерезада покачала головой.
- Все в порядке. Я просто хочу поговорить с твоим другом.
- С Аладдином? – догадался он.
- Да.
Титус, разумеется, не был против. Быстро поднявшись с пуфика, он вежливо поклонился своей госпоже и шустро выбежал из комнаты. Уже у двери он столкнулся с Аладдином. Мальчик как раз направлялся к Шахерезаде. Он улыбнулся Титусу.
- Прости, наверное, я помешал? Я хотел поговорить с леди Шахерезадой.
- Не волнуйся, - покачал головой блондин, - все в порядке.

Когда Аладдин вошел в покои первосвященника Рем, ему было немного страшно. Общаться с леди Шахерезадой ему еще не доводилось, а Титус отзывался о ней столь уважительно и с таким почтением. Но, кроме того, ему было любопытно, ведь она, как и он сам, была маги.
- Входи, Аладдин, - приветливо улыбнулась эта маленькая госпожа, - я рада тебя видеть.
- Здравствуйте, - тоже улыбнулся мальчик.
Шахерезада подождала, пока маги поудобнее устроится напротив нее на пуфе, где только что сидел Титус, после чего заговорила:
- Я догадываюсь, о чем ты хочешь поговорить со мной. Но, к сожалению, я вынуждена тебе отказать.
Аладдин по-прежнему смотрел на нее с легким любопытством, которое ему так и не удалось скрыть.
- О чем вы говорите? – поинтересовался он. – Я не совсем понимаю…
- Ты пришел ко мне просить за Синдбада, я уже догадалась об этом. Несомненно, король он хороший, более того, мне понравилась Синдрия, здесь так замечательно, и на лицах местных жителей цветут искренние улыбки. Его подчиненные счастливы.
- Да, Синдрия – замечательное место! – согласно закивал Аладдин.
- И я могу понять Синдбада в его волнениях о стране, - улыбка внезапно покинула нежное лицо Шахерезады, - но простить его я не могу. Скоро здесь начнется война, и я не стану делать ничего, чтобы ее предотвратить или как-то помочь Синдрии. Я слово в слово сдержу свое обещание, и смягчать изначальное решение я не намерена.
- Леди Шахерезада, - заметно поник Аладдин, - а как же империя Ко? Разве они теперь не ваши враги после всего случившегося?
- Да, именно так и получается. Но по чьей же вине? Синдбад не сумел сдержать данное мне обещание. Только он один виновен в этом! Я не намерена помогать тому, из-за кого потерпела такие неприятности.
Аладдин печально на нее смотрел. В голове вертелась мысль о том, что, в общем-то, именно ее идеей было похищение Джудала и ритуал над ним. Однако же, вряд ли Шахерезаде понравится, если он станет говорить с ней настолько честно. Потому мальчик благоразумно молчал.
- Скажи мне, Аладдин, - заговорила она, - почему ты так о нем заботишься? Неужели только потому, что тебе понравилось в этой стране?
- Нет, - покачал головой юный маги, - Синдбад был очень добр к нам с Али-Бабой и Моржанной. Он помогал нам и всячески способствовал тому, чтобы мы добились своих целей. Синдбад – хороший человек, и поэтому его здесь очень любят.
- В Рем меня тоже очень любят, потому что я забочусь о своей стране, - строго проговорила она, - а вот ты теперь считаешь меня жестокой, не так ли? Ты, очевидно, еще слишком юн, чтобы понимать это. Только для того, чтобы моя страна процветала, мне приходится быть настолько непреклонной и, возможно, на первый взгляд даже несправедливой в своих решениях.
Аладдин продолжал молча на нее смотреть. Внимательно и печально. И тогда Шахерезада нахмурилась.
- Или, быть может, ты решил избрать Синдбада в качестве своего кандидата в короли? – спросила она.
- Нет, - покачал он головой, - мне пока достаточно одного кандидата. Да и потом, есть ведь уже один маги, который хотел бы его выбрать. Синдбад, конечно, хорош, но два маги, выбравшие одного кандидата, это, наверное, не очень хорошо…
- Ты о Джудале? – нахмурилась Шахерезада. – Этот мальчик не нужен Синдбаду. Ему нет до него никакого дела, именно поэтому он согласился с моим планом. Что касается Джудала… у него ведь и так хватает кандидатов? Он проводил в подземелье множество принцев и принцесс империи Ко.
- Мне кажется, это был не совсем его выбор. Он ведь принадлежит организации. И раз уж они обосновались в империи Ко, им ведь выгодно делать эту страну все более и более могущественной, снабжая принцев и принцесс столь сильным оружием и такой властью. Синдбад был единственным его кандидатом, выбранным не по указке Аль-Сармен. Его не смущает даже тот факт, что Синдбад больше не сможет пройти ни одного подземелья.
- Мне даже жаль, что стремления этого маги так и остались безответными, - покачала головой Шахерезада, - но они делают Джудала весьма жалким в моих глазах. Он выбрал себе короля, который отказался его принять.
- Да, это печально, - согласился с ней Аладдин, - но я не стал бы утверждать, что Синдбаду совсем уж наплевать на Джудала. Вы скрыли от него то, что он должен умереть, как только все закончится. Вряд ли Синдбад согласился бы на ваши условия, если бы сразу это знал.
- Я так не считаю, - отозвалась Шахерезада.
- Почему же? – невинно захлопал глазами Аладдин. – Мне кажется, есть какая-то закономерность в том, почему мы избираем тех или иных кандидатов.
- Джудала это не касается, - покачала она головой, - его кандидат уже дал понять, что ему нет до него дела. И не стоит забывать, что Джудал – маги с темной рух. Его не должно существовать, он мешает порядку мироздания.
- Мне кажется, - робко проговорил Аладдин, - он именно поэтому тянется к Синдбаду.
Аладдин вдруг умолк, потупив взгляд. Казалось, он что-то недоговаривал, не решался произнести. Но когда поднял глаза на Шахерезаду и понял, что сказанное она никак не восприняла, неохотно добавил:
- Леди, мне кажется, вы должны это знать… Синдбад обрадовался, когда понял, что Джудал останется жив.
- Обрадовался?
- Мне так показалось…
В том, что Аладдин ошибся, он понял, заметив, как изменилось лицо Шахерезады. Оно стало холодным и высокомерным.
- В таком случае мне действительно больше нечего здесь делать. Мне не хочется влезать в отношения маги и его кандидата, тем более, что я уже это сделала, и мне это не нравится. У меня не вышло совершить то, что я планировала, значит, я оставлю Синдбада в покое.
- Но ведь вы не станете нападать на Синдрию? Вы это имеете в виду?
- Этого я не говорила, - покачала она головой, - мое решение неизменно. Я хочу понаблюдать за Синдбадом и его дальнейшими действиями. Этот молодой человек весьма интересен, но пока что он принес мне только одни разочарования.
Аладдин печально кивнул.
- Спасибо за вашу честность.
- И тебе спасибо, - лицо ее внезапно потеплело, и его снова осветила улыбка, - за твою смелость, Аладдин. И за доброту – ты ведь рассказал мне то, чего я не знала. И ты по-прежнему хочешь помочь Синдбаду, причем абсолютно безвозмездно.
- Синдбад – хороший человек.
- Да, - согласно кивнула она, - потому мне даже жаль, что все так получилось. Мне действительно очень жаль.
Что на это ответить, Аладдин уже не нашелся. Ему стало грустно, потому что он понял, как мало сумел он сделать. Мальчик искренне переживал из-за того, чтобы то будущее, которое ожидало короля столь замечательного места и которое он уже показал Джудалу, может в скором времени осуществиться. И в то же время, он чувствовал, что это не его война, он не может вмешиваться в нее открыто. Разве что только пытаться помочь таким образом. Ведь в этой истории и так уже были задействованы двое маги.
«Надеюсь, Джудал все-таки одумается, - думал мальчик, рассеянно бредя по дворцу к своей комнате – пора было паковать вещи, - да, несомненно, он встанет на сторону Синдбада. Я помню боль в его глазах, когда он видел картинки скорого будущего. Эти чувства были искренние. Он способен простить. Я в него верю».

Далее события развивались довольно слаженно и при этом вполне предсказуемо. Корабль Шахерезады покинул синдрийский порт на следующий день. Первосвященник Рем, не оглядываясь на провожавшего ее короля, вошла на палубу с гордым и в то же время скорбным выражением лица. Оглянулась она только пару минут спустя, когда корабль уже отплывал. Окинула странным взглядом весь остров, вздохнула и поскорее скрылась в своей каюте.
Тем же вечером уплыл в Магноштат и Аладдин. Мальчик извиняющее улыбался Синдбаду, но ничего не мог поделать – затягивать с возвращением в академию больше нельзя было, иначе он рисковал просто не успеть к началу нового учебного сезона. Синдбаду, в свою очередь, не оставалось больше ничего, кроме как отпустить его. Все надежды на какую-либо помощь в лице этого весьма полезного ребенка у него погибли окончательно. Но тем более серьезно он подошел к подготовке к предстоящей войне. Он видел, что отъезд юного маги расстроил и всех его восьмерых помощников, потому взял на себя ответственность поднять боевой дух генералов.
- Аладдин ведь совсем ребенок, не так ли? Джафар, вспомни, ты сам ругал меня за то, что я пытался привлечь его к решению наших проблем в Балбаде.
- Ты и так его тогда привлек, его и эту девочку-фаналис, - пробурчал Джафар.
Впрочем, говорил он очень тихо и его никто не услышал – преданный советник отлично понимал, какого результата пытается добиться его король. А Синдбад уже рассуждал о совершенно других вещах.
- В конце концов, - говорил он, - свою страну я построил без помощи маги. И сам же прошел все семь подземелий. Я силен, у меня есть семь джиннов. Я сумею отстоять свое королевство. К тому же, сильные воины есть и у других стран Альянса. И вы тоже, я верю вам, друзья. Я доверяю вам будущее Синдрии и ее благополучие и сохранность. Все вместе, во главе со мной, мы справимся.
Его слова действительно помогали. Природное обаяние этого человека было настолько мощным, что не поддаться ему и не поверить в то, что он старался внушить, было невозможно. Джафар слушал его, улыбаясь. Краем глаза он заметил, что и все остальные генералы реагируют примерно так же. Слушают короля с улыбкой, согласно кивают, а в их глазах загорается надежда.
А спустя пару минут Джафар наконец понял: Синдбад сейчас не просто храбрился и пытался поднять боевой дух товарищей. Он действительно верил в то, что говорил.

Джудал не любил корабли. Это средство передвижения по морю казалось ему слишком медленным, а потому неудобным, кроме того, качаться на волнах было неприятно. Куда удобнее пролететь над морем на ковре-самолете! Но сейчас это было неуместно – в этот раз визит в Синдрию он собирался нанести публично, вместе военным флотом империи Ко, намеревающейся мстить королю и его стране.
Успокоиться оказалось делом совсем несложным. И к выводу нужному он пришел, в общем-то, довольно легко. Учитывая его личные пожелания, а также картинки будущего, о котором потрудился предупредить его Аладдин, оказалось несложно придумать, что делать дальше.
Куда труднее было убедить членов организации и Коэна в том числе, что у него все в порядке, что он пришел в себя и теперь способен трезво мыслить. Коэн, похоже, все еще волновался о нем, но Джудал старался избегать его.
До Синдрии было уже рукой подать. К концу этого дня их корабли достигнут королевства Синдбада. Самые сильные маги уже были наготове, в любой момент перед ними могла оказаться магическая преграда, с которой им придется повоевать. Владельцы сосудов джинна копили для предстоящей битвы магои, как и их помощники.
Джудал расположился на мостике корабля в полном одиночестве, стараясь при этом пусть и не прятаться, но вести себя так, чтобы его не было видно. Парню не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, только побыть наедине с собой, подумать, попытаться спланировать для себя все максимально точно. Никаких ошибок. Он сумел успокоиться и прийти в себя, значит, все получится и далее, он одержит победу.
Вообще-то Джудал немного злился. На Аладдина за то, что он таким дурацким способом пытался вступиться за короля, к которому он явно испытывает симпатию. Иначе зачем он показал эти картинки Джудалу? Надеялся, что он передумает и вернется в Синдрию с распростертыми объятиями в надежде, что Синдбад примет его, и они обо всем забудут? Как глупо! Так подумать действительно мог только одиннадцатилетний ребенок.
«Я ведь давал второй шанс Синдбаду, - где-то глубоко внутри колола печальная мысль, - я был рядом так долго, и ничего не помнил. Если бы он хотел, то мог бы как-то так себя повести, чтобы я впоследствии его простил. Он же умный, он мог придумать что-то такое. Но не стал – ему это не интересно. Я никогда не был ему нужен. Значит, дальше будет действовать так, как выгодно мне. Как я это хочу».
Кроме того, злился Джудал и на Синдбада, но в этом-то как раз ничего удивительного не было. Это ему даже помогало, учитывая, куда и с какой целью сейчас плыл многочисленный военный флот империи Ко.
И, конечно, была в нем злость и на себя самого. Из-за слабости, которую он не так давно проявил. Безропотно пришел на его зов, стоило ему только поманить… попался, как последний идиот. Потом – уже, получается, во второй раз, ведь он ничего не помнил! – повелся на эти красивые золотистые глазки. Хотел быть как можно ближе, ну конечно… еще даже размышлял о том, как же это странно, что он так быстро влюбился. Наверное, на каком-то эмоциональном уровне он просто помнил о своей былой увлеченности этим идиотом. Ну и, конечно, позволил Аладдину наблюдать себя в таком растерянном состоянии. Он ведь теперь, должно быть, считает, что, испугавшись за жизнь некогда любимого короля, Джудал понесется его спасать, сразу же простив ему все его многочисленные грехи.
Джудал усмехнулся собственным мыслям. Ну уж нет. время размышлений и сомнений уже закончилось, и теперь его эмоциональное состояние наконец нормализовалось. Спасибо в какой-то мере Аладдину, его видение подтолкнуло Джудала к нужному решению. Правда, оно стоило маги целую ночь слез бессилия, ярости и презрения к самому себе, которые впоследствии обернулись ненавистью к Синдбаду, еще более яркой и острой, чем раньше. Что, в этой войне ему доведется умереть? Его убьет Коэн? Ну уж нет, Джудал подобного не позволит. Этот человек слишком много боли ему причинил, и смерти для такого слишком мало. Джудал уже решил, что Синдбад обязательно станет его пленником. Маги поместит его в самые глубокие темницы под имперским дворцом, велит пытать его (или еще лучше – сам этим займется), и будет иметь возможность наблюдать, как некогда гордый и прекрасный повелитель семи морей будет делаться все более жалким. Это ли не лучшая месть за то, что он совершил?
«И попытки раскаяться и попросить прощения тебе больше не помогут, - размышлял Джудал, - я не куплюсь на это дважды. Ты действительно раскаялся? Это твои проблемы. Я не прощу тебя, никогда и ни за что».
Сердце Джудала бешено заколотилось, когда он заметил темную точку на горизонте – они уже подплывали к Синдрии. Парень улыбнулся и постарался успокоиться. Скоро, очень скоро он добьется своей цели.

14

14.

Титусу совершенно не хотелось покидать Синдрию. Более того, его расстраивала мысль о том, что в эту страну он больше никогда не вернется. Остров показался мальчику таким замечательным! А какие тут веселые люди! Неужели теперь все это будет уничтожено? Титус бы с удовольствием остался здесь и помог местным жителям и королю. Он ведь тоже такой замечательный – умный, храбрый, обаятельный. Его любят, ему с готовностью вверяют свои жизни.
Облокотившись обеими руками о борт судна, Титус печально смотрел в темную водную массу, проносящуюся внизу на огромной скорости. Плыть оставалось уже совсем немного. Да, ему совершенно не хотелось покидать Синдрию, но еще больше его печалила невозможность вернуться в Магноштат. Там он оставил и Маргу, и Сфинтуса, а мысль о том, что увидеться с ними больше не получится, причиняла боль. Он, разумеется, хотел вернуться в Рем, отголосок той любви, которую питала к родной стране та самая, первая Шахерезада, горел и в нем тоже, но все это было таким чужим и далеким. Своим, родным для него уже успел стать Магноштат, и мальчик жалел, что больше не сможет туда вернуться. Ну, хотя бы с Аладдином повидаться удалось…
- Ты такой печальный с того момента, как мы покинули Синдрию, - раздался за спиной нежный женский голос.
К нему бесшумно и мягко подкралась Шахерезада, а он сразу ее и не заметил. Обернувшись к ней, Титус склонился в учтивом поклоне, но его госпожа только улыбнулась и велела подняться.
- Скажи мне, Титус, тебя так печалит мысль о том, что ты оставил эту страну? – поинтересовалась она. – Ты считаешь, что я поступила неправильно, отказавшись помочь Синдбаду?
Титус удивленно поднял на нее глаза. Сейчас правительница Рем выглядела странно печальной и задумчивой, словно разделяла его личные переживания. Слабый ветер колыхал белоснежные полы ее плаща, накинутого на легкое платье, и шевелил длинные золотые косы. Она выглядела такой хрупкой.
- Синдбад – хороший человек… - начал было мальчик, но осекся, заметив, что Шахерезада улыбается и качает головой.
- Это даже забавно, - проговорила она, - все твердят мне об этом. О доброте и великодушии всеми любимого короля. Нет, я не отрицаю того, что он толковый правитель – я ведь уже сама в этом могла убедиться, погостив его стране. Но он открыто пошел против меня. И я не понимаю, почему. Из-за слабости? Тогда ему нет прощения. Из-за неосмотрительности? Легкомыслия? Почему он так себя повел?
- Аладдин считает, что он сам хотел спасти Джудала, - негромко, робко отозвался Титус.
Глаза его госпожи гневно блеснули.
- Этот мальчик и меня пытался одурачить! Он думает, что моим мнением можно манипулировать! Но я не считаю, что этот мальчик прав. Я ведь была уверена, что понимаю Синдбада. Но он действительно удивил меня, проявив эту… слабость по отношению к Джудалу.
- Слабость? – удивился Титус.
- Неважно, - махнула она головой.
Говорить на эту тему ей явно больше не хотелось. Затронуто было нечто такое, в чем его госпожа сомневалась. Потому мальчик просто умолк и снова уставился на воду. Некоторое время они так и стояли, слушая шум моря.
- Титус, прости меня за то, что я забираю тебя в Рем, - внезапно проговорила она, - ведь тебе, наверное, хотелось бы побыть в Магноштате. Ты оставил там своих друзей. Я могу понять тебя. Но… и тебе, и мне лучше провести последние дни в Рем – в том месте, где мы родились и где покоится наша самая первая предшественница…
Она умолкла и отвернулась. Мальчик снова удивленно на нее уставился. Леди Шахерезада уже несколько раз всерьез его удивила, и он даже не знал, как себя теперь с ней вести. Потому только растерянно хлопал глазами, опасаясь снов в ней ошибиться. Тогда в его голову впервые пришла мысль о том, что его госпожа, возможно, гораздо более эмоциональная и чувствительная, чем старается казаться. Просто она очень любит Рем… что уж точно неудивительно.

Синдбад искренне считал, что готов к войне. Он был уверен в мощи союзных стран, и уж тем более в силе своих генералов. И, конечно же, огромные ставки он делал на самого себя. Владелец семи джиннов просто не мог проиграть в войне!
Военный совет был собран, как только разведчики доложили о приближении войск империи. Вместе со спешно прибывшими в Синдрию главами остальных стран Альянса, при участии генералов Синдбада, разработали стратегический план обороны. Действовать нужно было быстро, четко и продуманно. Многое, конечно, еще зависело от боевой мощи воинов империи, ведь в их числе было несколько покорителей подземелий и немалое количество носителей дочерних сосудов, не говоря уже о вырученных из подземелий чудовищах. Именно поэтому главенствующую роль в исполнении собственного плана взял на себя именно Синдбад. В себе он точно не сомневался, и непоколебимо считал, что сумеет и в этот раз выкрутиться из затруднительного положения.
Его боевой дух заметно оживил уже слегка приунывших воинов. Одного взгляда на сосредоточенное серьезное лицо, которое, тем не менее, время от времени озаряла теплая улыбка, было достаточно, чтобы поверить ему и тоже обрести уверенность.
- Мы справимся и покажем им нашу готовность сражаться и защищать свою землю. Они пожалеют о том, что столь неосмотрительно пожелали выступить против нас войной.
В ответ на это раздались одобрительные возгласы. Те же, кто был знаком с Синдбадом очень близко, только улыбались – иначе быть просто не могло. Конечно, его план и решимость поддержали и одобрили.
Флот империи подплыл уже совсем близко, раздались первые пушечные залпы, и медлить дальше нельзя было. Война уже началась. В море вышли первые боевые судна, чтобы достойно встретить нежеланных гостей. Хотя очевидно было, что существенной пользы они не принесут – разве что задержат противника. Перестрелка из пушек закончилась ничем, под натиском имперских суден синдрийские корабли вернулись в родной порт. Имперским магам пришлось здорово растратить свои силы, чтобы прорваться сквозь магический барьер, но очевидно было, что это также лишь вопрос времени, потому вскоре первые корабли причалили к берегу.
Вот тогда-то и началась настоящая битва. Один сплошной невероятный хаос. Синдбад к тому времени слишком привык к мирной жизни, он уже и забыл, каково это – воевать. Но сейчас ему предстояло это вспомнить.
Ко не бросила в свою первую атаку лучших воинов и уж тем более покорителей подземелий. На этих кораблях оказались отборные чудовища, один вид которых внушал ужас любому человеку. Справиться с ними оказалось непросто, и Синдбад воевал вместе со всеми, в числе обычных воинов. С его помощью бой велся вполне успешно, монстров теснили, не позволяя прорваться на территорию мирного поселения, удерживая сражения в рамках береговой полосы. Преимущество пока оставалось за королем и его лучшими воинами.
Сначала Синдбад просто сражался с помощью обычного меча, но после, когда на берег вышли новые чудовища, тут же вступавшие в бой, все-таки воспользовался покрытием джинна, стараясь при этом следить за потоком использованной им магои. Рано выйти из строя он не мог себе позволить – на него было возложено сразу несколько ответственных задач.
Отлично сражались и его генералы. На одного Джафара было просто жутко смотреть – он бесстрастно, одного за другим, убивал имперских монстров. Его прикрывал Масрур – из них вышел неплохой тандем. Ямурайха разила противников одного за другим при помощи магии. Шарркан, похоже, наслаждался боем, его черный клинок так и мелькал, то и дело скрываясь за брызгами крови. Остальные также неплохо справлялись – пока что все шло по плану. Чудовищ не может быть больше сотни или двух – даже империя Ко не могла позволить себе содержать такое количество потенциально опасных существ. Скоро на берег должны высадиться первые имперские воины.
Все действительно шло по тому плану, который не так давно озвучил Синдбад. Богатый опыт участия в сражениях здорово помог ему в прогнозировании хода боя – только так можно было полностью собраться и оказать эффективное противодействие. Но один пункт Синдбад все-таки не учел. Он вообще предпочитал о таком не думать – эти мысли причиняли совершенно сейчас не уместную и не нужную ему боль.
Бой еще даже не дошел до этапа сражения двух войск, когда в небе над береговой линией показалось черное пятнышко, начавшее стремительно расти по мере приближения. Заметив его, Синдбад мысленно выругался. Он не думал, что Джудал появится так рано. Он должен был сопровождать покорителей подземелий, разве нет?
- Эй, глупый король! – закричал маги изо всей силы, стремясь привлечь к себе внимание. – Я же обещал, что мы скоро встретимся! Вот я и здесь!
Синдбаду некогда было отвлекаться на Джудала – на него напали сразу три чудовища, и приходилось от них отбиваться. Орудуя мечом Баала и раз за разом призывая молнию, он разил монстров одного за другим.
Впрочем, он успел заметить, как разозлило появление Джудала Джафара. Не сдержавшись, королевский советник подпрыгнул в воздух, метнул свои смертоносные клинки. Спокойные обычно глаза сейчас искрились от ярости, на лице словно застыла каменная маска холодной злобы. Искусный убийца, чье племя издавна внушало страх и чьи умения иногда пугали даже самого Синдбада…
Впрочем, Джудал сумел отбиться от него без видимых усилий. Он всегда был силен, хотя с Джафаром в бою сталкиваться ему доводилось часто. И каждый раз их сражение больше напоминало игру – казалось, маги всячески старался выставить близкого друга и советника Синдбада слабаком, недостойным своего короля.
- И что ты вечно под ногами путаешься! – разозлился Джудал.
Удар маги вполне мог оказаться для парня роковым, если бы его не подхватил вовремя среагировавший Масрур. Более того, он уже сам готовился атаковать Джудала, который с усмешкой за ними наблюдал.
«Нет, так дело не пойдет, - подумал Синбад, - если они станут сражаться с Джудалом, он только больше разозлится. Ведь он пришел не за ними».
- В чем дело, Джудал? – обратился к нему мужчина. – Неужто ты оставил своих кандидатов одних?
- Они и без меня с легкостью сотрут твое королевство в порошок, - фыркнул он.
- Тем не менее, чего ты хочешь?
На губах маги расплылась довольная и в то же время кровожадная ухмылка.
- Синдбад! Неужели ты такой глупый? Даже твои приспешники, наверное, уже догадались. Разумеется, мне нужен ты. Страдающий, исполненный мук, которыми я стану наслаждаться…
- Ты привел сюда войско империи. Ты начал эту войну, а Ко и Аль-Сармен уступили твоей прихоти! – закричал Синдбад. – Ты и так уже получил то, что хотел – войну на территории моего королевства!
Ответом ему был ядовитый смех.
- Да ну? Разве Синдрия разрушена? Разве ты погиб от мук совести, униженный и раздавленный? Нет, ты все еще надеешься одержать победу. Ты сражаешься, и отчаяния в твоем взгляде я не вижу.
Сейчас было самое время атаковать. Джудал повис в воздухе совсем рядом с ним. Расслабленная поза, на губах – все та же ядовитая усмешка. Он явно хотел еще поговорить, а не сражаться, и этим нужно воспользоваться.
Подпрыгнув в воздух, Синдбад напал на маги. Но меч не достиг его, даже не был отбит – от него просто с легкостью уклонились, и даже молния не коснулась маги. От следующей атаки он тоже увернулся. Когда Джудал наконец блокировал, и лица их сблизились настолько, чтобы можно было разглядеть выражения лица, Синдбад заметил, каким безумием и ненавистью горят алые глаза. Он действительно не играл и вряд ли собирался просто так болтать, он пришел сюда с определенной целью.
- Что? Пытаешься перехватить инициативу? Все еще надеешься выйти сухим из воды?! – закричал он, отбрасывая короля сторону и тут же нападая следом.
Атаки Джудала отличались особой мощью, их даже блокировать было опасно – только уворачиваться, что не всегда получалось.
- Ты думаешь, я тебе позволю?! – продолжал кричать маги, обрушивая на короля удар за ударом.
Действовал он исступленно, даже не следя за результатом. Да и трудно было что-то разглядеть в поднятой им пыли. Сейчас он даже с трудом сам понимал, что делает. На щеке расплылось алое пятно – один из осколков его льда его же самого и ранил. Кровь также текла и по руке – одной из атак Синдбад все-таки достал парня, оцарапав плечо. Но Джудал не обращал внимание на боль. Он дал волю собственной ярости, и глаза его горели огнем ненависти и жаждой убийства.
Пришел в себя маги только после того, как заметил, что он уже всерьез теснит Синдбада, и ему даже пришлось сменить покров джинна, чтобы иметь шанс на победу… к парню вернулась его былая мрачная сосредоточенность, и он поднялся в воздух повыше.
- Даже не надейся, Синдбад, - проговорил он, не заботясь о том, чтобы его расслышали, - твоя судьба уже определена. Я не позволю тебе своевольничать.
Собрав вокруг себя достаточное количество воды, он начал метать в короля ледяные копья. Задумка удалась – он нанес несколько несерьезных, но отвлекающих внимание ранений, не позволяющих действовать в полную силу. Именно то, что ему нужно. Собрав еще побольше влаги, он направил стремительно твердеющий в полете поток в Синдбада. Тот не успел ничего понять, как оказался вморожен в глыбу льда так, что не мог даже пошевелиться. Джудал тут же поднял льдину в воздух, уже намереваясь удалиться со своим пленником обратно на корабль.
На него, конечно же, тут же напали соратники Синдбада. Одновременно его атаковали сразу трое. Но сражаться больше маги не был намерен, потому стремительно взлетел в воздух, унося свою глыбу льда, а вниз, на сражающихся синдрийцев, послал целый дождь из ледяных копий. За ними последовал взрыв, который должен был оглушить их на какое-то время. Так и произошло – его сначала даже не преследовали.
В любом случае, все они ему не противники. А вот ценному пленнику столь долгое пребывание внутри льдины могло навредить, что в планы маги никоим образом не входило. Пора было отступать.

На палубу главного имперского судна Джудал опустился осторожно, чтобы не разбить транспортируемую им льдину. Времени уже прошло достаточно, и оставлять дальше Синдбада внутри цельного куска льда было опасно.
Из своей каюты тут же выбежала Когьеку в сопровождении Ка Кобуна. Охнув от неожиданности, она подбежала к льдине.
- Ты все-таки сделал это! – проговорила она, рассматривая глыбу.
Джудал покосился на принцессу. Неужели станет уговаривать его отпустить короля? Но нет, Когьеку уже пришла в себя – очевидно, долгие наставление старшего брата таки дали свои плоды.
- Ага. Вот потеха, правда? Всесильный повелитель семи морей! – хохотнул Джудал, ласково поглаживая поверхность льда.
Когьеку не ответила. Она смотрела на то место, где сквозь толщу льда проглядывалось искаженное гримасой боли лицо короля. Смотрела и многозначительно молчала. Нет, видимо, какие-то чувства у нее еще к нему остались.
- Ему же очень холодно… - робко проговорила она, поднимая печальные глаза на Джудала.
- Еще бы! – фыркнул он. Но возражать не стал.
Приложил ладонь ко льду, он начал его размораживать. Сначала растопил ту часть, где находилась голова короля. Она безвольно откинулась назад. Старательно не показывая собственной тревоги, Джудал потрогал ледяную кожу. Провел ладонью по щеке, возвращая ей тепло. Дыхание было… но слишком слабое. И Джудал поспешно растопил оставшуюся часть льда.
- Ай! – вскрикнула Когьеку, подпрыгивая на стоящие неподалеку ящики, когда по палубе побежали целые потоки воды.
Хмыкнув, Джудал испарил воду и снова повернулся к королю.
Синдбад лежал на дощатом полу, холодный, мокрый и без сознания. Покрытие джинна развеялось, на нем снова был его привычный наряд. Великий король семи морей! Такой жалкий без своего грозного оружия и возможности продемонстрировать недюжинные умения… Джудал фыркнул и присел рядом, приложил ладонь к его груди. Сердце билось, но по-прежнему слабо.
- Он сильно перемерз, - подал слово Ка Кобун, - ему нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.
- Я догадался, - мрачно ответил Джудал, поднимаясь на ноги.
- Если вы, как и планировали, собираетесь доставить его в империю, вам стоит как-то его обездвижить. Подойдут цепи, которые высасывают из носящего их магои… - продолжал Ка Кобун, но Джудал покачал головой.
- Да, он должен некоторое время пробыть без сознания. Цепями я свяжу его после, уже в имперской темнице. А сейчас я хочу, чтобы ты ввел ему лекарство, которое усыпит его на несколько дней, но при этом не навредит здоровью. Сможешь такое?
- С какой это радости ты командуешь им? – возмутилась Когьеку, но маги ее проигнорировал.
Опасливо посмотрев на принцессу, ее советник согласно кивнул.
- Да. Это мне под силу.
- Отлично. Оставляю его на тебя – за его жизнь отвечаешь головой. Когьеку… я хотел бы с тобой поговорить.
Девушка удивленно подняла на него глаза.
- Да? О чем?
Джудал только усмехнулся, подходя к принцессе. Подхватив ее на руки, он снял Когьеку с ящиков, на которых она по-прежнему стояла. Девушка возмущенно вскрикнула и заколотила кулаками по его плечам, пока он не поставил ее обратно на палубу.
- О небольшой афере, которую я хочу перед этим идиотом провернуть, - подмигнул он ей, - как только он придет в себя...

15

15.

Сознание его долго плавало где-то на грани боли и непонимания. Иногда казалось, что он вот-вот вынырнет на поверхность, но его тут же снова накрывало волной дурмана, и даже сами попытки прийти в себя забывались. А он старался, он действительно хотел очнуться. Было что-то важное, что он оставил и что не могло без него существовать.
Пробуждение вскоре наступило, но оказалось для него болезненным и очень трудным. Создавалось впечатление, что он приходил в себя в течение нескольких дней. Или так и было? В голове стоял плотный туман, мешающий хоть что-либо вспомнить, не позволяющий думать и анализировать увиденное. Серые стены… зарешеченное окно… земляной пол… запах сырости. Что все это значит? Кто он, почему здесь?
- Да неужели? Наконец-то ты очнулся!
Он даже вздрогнул от неожиданности, услышав этот голос. Знакомый. Повернул голову, ища его обладателя. Он обнаружился в дальнем углу, у самой двери, под зарешеченной выемкой. Черный мрачный силуэт с длинными роскошными волосами, собранными в косу, которая валялась прямо на земляном полу – парень, сгорбившись, сидел на корточках. Золотые украшения поблескивали в скудном свете, просачивающемся в окно. Потребовалось несколько бесконечно долгих секунд, чтобы вспомнить его имя и сформулировать его, облечь в слово. Даже такая мелочь потребовала от него недюжинных усилий.
- Джу…дал.
- Ага. Круто, что ты вспомнил. Я боялся, что у тебя, как и у меня в свое время, отшибет память. Вот забавно было бы! – усмехнулся парень. – Сколько интересного я мог бы тогда тебе наплести… например, что ты оказался в тюрьме потому, что посмел положить глаз на имперского оракула. А ты бы всему верил, как и я когда-то! Но уж я бы тогда развлекся. Твои же сказки были скучными.
- Что?
Воспоминания возвращались медленно, лениво. В голове все еще стоял полный кавардак, а мысли казались тяжелыми и мутными, но Синдбад уже чувствовал, как он потихоньку, медленно, но приходит в себя. Нужно только немного времени.
Джудал терпеливо ждал. Он просидел вот так уже неизвестно сколько времени, стоило Ка Кобуну признаться, что он слегка переборщил с наркотиком, и король может не проснуться. И ведь правда, дыхание Синдбада было слабым, лицо побледнело, и проспал он не три дня, как ему обещали, а целые восемь. И каждый час мог стать для него последним.
Сейчас, когда опасность минула, можно было расслабиться. И тогда им овладела злость на этого лишь чудом выжившего человека, который, сам того не желая, в очередной раз доказал, насколько его жизнь ценная.
- Ты идиот, Синдбад, - покачал головой маги, - из-за тебя я торчу тут… да уже хренову тучу времени! Я должен был тебя мучить, избивать и наслаждаться видом твоей крови и страданий в твоих глазах. А что вместо этого? Сижу, как последний идиот, и жду, когда ты проснешься! Потому что тебе дали слишком большую дозу наркотика!
Джудал уже по-настоящему злился, не в силах контролировать собственные эмоции. Но как же он был раздражен! Ведь происходящее сейчас точно не было тем, что он сам себе представлял. Сколько он действительно здесь просидел? Он ведь даже спать не мог! Ничего ему не хотелось. А самое ужасное, что даже лекари не могли помочь его несчастному пленнику. Синдбад или проснулся бы, благополучно выйдя из похожего на смерть сна, или окончательно в него ушел, и сердце его остановилось бы. Хотел помучить пленника? А в результате устроил пытку самому себе.
Злость на него копилась все эти восемь дней. Ранее до нее ему просто не было дела, ведь опасность худшего исхода тогда еще не миновала. Но теперь, когда его пленник наконец проснулся, и можно было облегченно выдохнуть, он мог дать волю своим эмоциям.
- Наркотик?
Из-за этих дурацких вопросов Джудал обозлился еще сильнее.
- Да, шайтан тебя подери! Наркотик! Который, между прочим, еще надо было выводить из твоего тела! А знаешь, что тебе помогало для этого?
Он нагнулся и подобрал с пола флягу. Размахнувшись, запустил ею в плененного короля, попав прямиком в живот, отчего мужчина болезненно скорчился.
- Вот, пей теперь сам! Этот мерзкий травяной настой ты должен был принимать почти каждый час по глотку, чтобы твоя кровь очистилась. Но так просто глотать ты, разумеется, не мог. Выплевывал, давился, да все, что угодно, только не глотал! Мне приходилось самому брать эту гадость в рот и таким мерзким способом вливать ее в тебя, не позволяя ни капли выплюнуть. Да я сам уже едва ли не отравился этим дерьмом, пока поил им тебя! Какого хрена, скажи, мне это надо?!
Синдбад уже не выглядел таким потерянным, как всего пару минут назад. У него даже глаза загорелись. Взгляд наконец стал осмысленным.
- Ну и дал бы мне умереть, если тебе так не понравилось спасать мою жизнь, - проговорил он, стараясь поудобнее устроиться, насколько это было возможно – цепями были скованы его руки и ноги. Руки же оказались еще и подняты и прикреплены дополнительной цепью к стене.
- Сейчас же. Умереть! Да если бы ты посмел умереть, я бы сам, лично отправился за тобой в ад, чтобы вернуть на землю твою гребаную душонку! Не для того я спасал тебя от участи быть убитым Коэном, чтобы тебя отравил Ка Кобун! Твоя жизнь принадлежит только мне одному. Я никому не позволю больше к тебе прикоснуться! Только я один могу тебя убить, запомни это!
Он уже кричал, яростно сжимая кулаки и, похоже, готов был ударить своего пленника в любую минуту. Красивое лицо кривила гримаса ненависти и ярости.
А Синдбада его горячая, исполненная эмоций тирада, похоже, впечатлила. Он удивленно, растерянно наблюдал за Джудалом, словно не зная, что на это сказать.
- Ты… действительно сумасшедший, - проговорил он, - ты хоть замечаешь сам, что ты говоришь?
Впрочем, Синдбад тут же умолк, заметив, как подозрительно блестят уголки глаз Джудала и как дрожат его губы. Но парень тут же тряхнул головой и направился к своему пленнику.
- Что я здесь вообще делаю? Где я? – начал задавать вопросы Синдбад.
- В имперской темнице, конечно.
- Но… как я попал сюда?
- А ты сам не догадываешься? – насмешливо спросил он. - Совсем отупел? Ты о войне что-нибудь помнишь?
Маги присел на пол рядом с ним, внимательно наблюдая, как меняется его лицо. Спустя пару секунд на нем был написан такой ужас, что Джудал только удовлетворенно хмыкнул. Впервые за время, которое довелось здесь провести, он почувствовал себя почти довольным.
- А-а-а, вспомнил-таки, вижу.
- Что с Синдрией?
- А сам-то как думаешь? – он злобно осклабился. – У твоего гребаного королевства и так были невелики шансы на победу. А какими они стали без тебя, такого замечательного и крутого короля? Ну что? Догадайся сам, чем все закончилось, это ведь так просто!
На лице Синдбада был написан самый настоящий ужас.
- Ты хочешь сказать, что Синдрия… - неверяще проговорил он.
- …пала, верно, - договорил за него маги, наблюдая за реакцией Синдбада. – Войско империи Ко не оставило от твоего королевства и камня на камне. Его больше нет, все, понимаешь? Коэн просто молодец! Он гораздо тебя круче. Сразу нужно было за него браться, а не тратить свое время на попытки тебя уговорить.
- Нет… не может быть. Синдрия сильна, она бы никогда…
- Синдрия, лишившаяся своего короля, - перебил его Джудал, - тебя считают погибшим, знаешь ли. Чтобы сломить их дух, мы объявили, что убили тебя.
- Нет, - покачал он головой, - нет. Синдрия не может пасть!
- Без тебя – еще как может. Кому еще она нужна так же, как тебе?
- Моим генералам!
- О, - парень довольно усмехнулся, - тут тебя ждет еще один сюрприз, - генералы твои, все восемь, мертвы. Правда, я могу тебя обрадовать – они погибли, храбро сражаясь за твою страну. Можешь гордиться ими - такая похвальная преданность и храбрость, это даже трогательно. Но все они – и Дракон, и Ямурайха, и Джафар, да и все остальные тоже, я не всех их по именам помню, – мертвы.
Король смотрел на него с таким ужасом, что Джудал только усмехнулся. Наконец-то он доволен – его королю было больно и плохо – морально на этот раз.
- Что, новость тебе не нравится, да? – парень тихо и злобно засмеялся, и его алые глаза блеснули истинным безумием. – Тем не менее, это так. Я ведь предупреждал тебя, я говорил, что так поступлю. Неужели ты думал, что я блефую?
Он снова рассмеялся, донельзя собой довольный.
- А ты теперь станешь моей игрушкой. Ты никому больше не нужен, кроме меня. Хотя мой интерес уж точно не должен тебя радовать. Скоро ты вообще пожалеешь о том, что выжил. Я об этом позабочусь, не волнуйся.
Теперь король смотрел не с ужасом, а с холодным презрением. Тоже весьма предсказуемо.
- Злишься? Ненавидишь меня? Нет, презираешь, наверное? – улыбнулся Джудал, подбирая с пола ранее брошенную Синдбаду флягу. – Делай что хочешь. Мне плевать на твои чувства. Я просто хочу, чтобы тебе было больно. Потому вот, пей! Один глоток, запомни. Ты должен поправиться. Мертвый ты мне ни к чему.
Синдбад продолжал молча на него смотреть, по-прежнему не двигаясь.
- Пей! – скомандовал маги. – Иначе мне придется снова поить тебя. А я не хочу, достало уже!
Только после этого мужчина покачал головой.
- Как, скажи мне? У меня скованы руки.
Джудал досадливо нахмурился, поняв, что упустил из внимания такую важную мелочь. Приблизившись к королю, он принялся возиться с его цепью, чтобы снять ее со стены, давая тем самым чуть больше свободы рукам. Впрочем, вскоре оказалось, что руки у мужчины настолько затекли, что сразу шевелить пальцами он не мог. Джудалу все равно пришлось опуститься рядом с ним на колени, откупорить фляжку, поднести к губам Синдбада… только тогда парень заметил, как дрожат его руки. Разумеется, это не укрылось от внимательного взгляда его пленника. На миг он удивленно поднял на парня глаза, и их взгляды встретились. Сейчас они находились слишком близко друг к другу, и у маги вдруг возникло неприятное ощущение, что Синдбад видит гораздо больше, чем он собирался ему открывать. Джудал прикусил губу, но все-таки заставил его сделать один глоток, после чего отнял флягу, закрывая ее.
- Через час выпьешь еще глоток, - мрачно проговорил он, бросая лекарство мужчине под ноги.
Поднявшись, он отряхнул одежду и замер, не сумев отвести взгляд. Несколько секунд Джудал так и стоял в шаге от плененного короля, уперев в него жадный взгляд. Он больше не смеялся и не пытался задеть его. Просто смотрел, внимательно, словно решая для себя что-то или о чем-то размышляя. Но когда Синдбад поднял на него глаза, парень только беззвучно вздохнул, отступая.
- Поправляйся, - проговорил он совершенно бесцветным голосом, - и приходи наконец в себя. Сломанные игрушки мне не нужны.
С этими словами он развернулся и направился к выходу из камеры. У двери, правда, задержался, резко обернулся, словно хотел что-то сказать. Но все-таки промолчал и поспешно вышел, закрыв за собой тяжелую обитую железом дверь.

Долго, очень долго Джудала не было. Наверное, совсем немногим меньше, чем сутки. Впрочем, Синдбада это не удивило. Парень наверняка отсыпался. От внимательного взгляда не укрылись темные круги под глазами, говорившие о том, что парень наверняка не спал ночь, а то и больше. Кроме того, учитывая, что он ранее говорил, делалось понятно, откуда у него такое отношение.
В камеру несколько раз приносили еду – всего лишь жидкую похлебку и черствый хлеб. Синдбад всерьез подумывал о том, чтобы не прикасаться к еде, но потом все-таки решил, что он намерен выжить, не смотря ни на что. Значит, нужно есть. Тем более, что от запаха съестного у него едва не скрутило живот – восьмидневная голодовка давала о себе знать. Ел осторожно, понемногу, запивая большим количество воды – благо, ее здесь оставили целое ведро. Синдбад с удивлением обнаружил, что его одежда мокрая в районе горла и груди – похоже, его пытались умывать. Впрочем, Джудал и его странное поведение теперь отошли для него на задний план. Капризы и причуды этого мальчишки – что они по сравнению с той новостью, что он ему принес!
Значит, в войне победить не удалось? Синдрия разрушена, а все близкие ему люди убиты? Неужели это действительно так? В голове подобное отказывалось укладываться. Он отчаянно не хотел верить в это, но и полагать, что Джудал ему соврал, у него повода не было. Вспомнился потемневший от количества вражеских кораблей горизонт… мужчина закрыл глаза, на мгновение мысленно переносясь в прошлое. Синдрия ведь сильная, он сам заботился о том, чтобы максимально обезопасить свое королевство, и что, вот так все закончилось?
А его подчиненные, беспрекословно его слушающие и готовые доверить свои жизни? Его генералы? Неужели все мертвы? От этой мысли его нынешнее положение показалось мужчине просто смешным.

Джудал пришел как раз тогда, когда Синдбад задремал. Маги сам к тому времени сумел нормально выспаться, предварительно отдав приказ приносить еду пленнику через каждые несколько часов – надо же ему восстанавливать силы, приходить в себя. Впрочем, увидев, в каком состоянии находится его новая игрушка, Джудал только заскрипел зубами.
Сообщенная ему новость о том, что Ко разрушила его страну, оказалась для Синдбада слишком тяжелой. Мужчина отказывался разговаривать с ним, реагировал на его слова так, словно ему сообщали какую-то незначительную глупость. На него жалко было смотреть, и Джудала это злило.
- И что же ты решил, придурок? – спрашивал парень, усевшись прямо на грязный пол напротив своего пленника. – Станешь теперь меня игнорировать? Ты решил, что нет смысла жить дальше?
Ответом ему был совершенно равнодушный взгляд.
- Я не собираюсь обсуждать это с тобой, - отозвался он.
Еще сильнее разозлившись, Джудал подскочил на ноги. Замахнувшись, он ударил Синдбада по лицу так, что голова его дернулась, и ее закрыли пряди грязных, растрепавшихся волос.
- Опустил руки, решил сдаться? И это ты – великий король семи морей? – продолжал кричать на него маги.
На этот раз мужчина удостоил его чуть более эмоциональной реакции и яростного взгляда.
- И что же ты мне предлагаешь? – теперь тон Синдбада был ядовитым и желчным. – Просить у тебя пощады? Умолять меня выпустить, чтобы отправиться в свою разрушенную страну?
- Я бы не отказался от такого поворота, - усмехнулся парень, - но я слишком хорошо тебя знаю. Нет, Синдбад, я хочу, чтобы ты просто стал прежним. Чтобы ненавидел меня, а я наслаждался твоими страданиями.
- Вот как? – он тоже усмехнулся. – Ну что ж, тогда ты и впрямь все для этого сделал. Я действительно тебя ненавижу. Или, пожалуй, даже презираю – такое выражение будет куда более точным и правильным.
- Тебе больно, - улыбался маги, внимательно всматриваясь в его лицо, - очень больно, я вижу, и ты не стараешься даже это теперь скрывать. Значит, я таки добился того, чего хотел!
Синдбад одарил его взглядом, полным ненависти, и этим еще больше обрадовал Джудала. Такое проявление эмоций он и ожидал. Потому подскочил на ноги, приблизился к пленнику, схватил его за волосы, заставляя поднять голову, и посмотреть в глаза.
- Да, ты уже страдаешь, и мне это нравится! – говорил он, и глаза его горели безумным огнем. - Что ж, мой дорогой бывший король, добро пожаловать в тот ад, который я для тебя подготовил. И даже не думай, что сумеешь из него выбраться. Боль, связанная с потерей Синдрии, - это лишь капля в том море мучений, что я тебе подготовил. Наслаждайся!
Не дожидаясь реакции на свои слова, он с силой толкнул Синдбада в сторону, отчего тот свалился набок, будучи слишком неуклюжим из-за тяжелых цепей.
Наблюдая за ним, Джудал весело расхохотался.
- Да, вот он, великий король во всей красе! Жалкий и несчастный!
Золотые глаза гневно блеснули в тусклом свете единственной принесенной Джудалом свечи. Маги продолжал хохотать, он опустился на пол рядом с Синдбадом и с притворной нежностью погладил его по щеке.
- Да, давай же, ненавидь меня. Злись, обещай мне разнести всю империю, как только ты доберешься до своих джиннов… главное, не ломайся. Впрочем, нет, сломаться я тебе не позволю – мне тогда будет просто неинтересно. Потому ты останешься моей любимой игрушкой, чьими муками я стану наслаждаться!
Он прекрасно видел, каким был в этот момент взгляд Синдбада. Он буквально кожей ощущал ту ненависть, которую он сейчас испытывал. Но все равно продолжал смеяться. В конце концов, ведь именно этого он и хотел, разве нет?

@темы: мое творчество, Маги, мои фанфики, Слишком долгая ночь