Написалось по Хаматоре

[Rellie]

Нзвание: Последняя милость
Фэндом: Hamatora The Animation
Автор: Rellie
Жанр: ангст, драма, даркфик
Пэйринг: Морал/Арт
Рейтинг: R (или PG-13?)
Дискламер: не мое, разумеется
Статус: закончен
Размещение: спросить автора
Содержание: Арт ведь заслужил перед смертью маленькую милость.
Предупреждение: ООС, смерть персонажа
От автора: спасибо PrinceSeere, которая поделилась ссылкой на толкование значения черной космеи - t.co/cUFmqinQl9

Свет в лаборатории приглушенный и слегка мигает. Лампы потрескивают под потолком, и в их холодном сиянии длинные белые волосы отблескивают бледно-голубыми. Спина такая прямая, а ведь, казалось бы, под грузом всего, что совершает этот человек, плечи его должны были бы согнуться из-за перенапряжения. Но у этого человека какая-то своя логика, своя мораль, далекая от общепринятой. Это пугает и в то же время даже чем-то притягивает.
«Он просто слишком на меня не похож, а я хочу разобраться в ситуации, это полезно», - успокаивает себя инспектор.
Ладони уже стали влажными от перенапряжения, и Арт покрепче сжимает пистолет, чтобы не уронить его.
- Не думал, что ты решишься прийти. Смелый и безрассудный поступок.
Голос, как всегда, такой манерный и насмешливый, что раздражает одним своим звучанием. В глубине души мгновенно и совершенно неуместно вспыхивает бессильная злоба. Но она пока не имеет никакого смысла, и Арт старается подавить ее.
- Но ты не мог не прийти, не так ли, инспектор? Тебе ведь нужны твои ответы.
Его голос и впрямь такой… ядовитый. Настораживающий. Не позволяет забыть, что рядом с этим человеком нельзя расслабляться и нужно не спускать палец с курка.
- Это значит, ты готов дать мне ответы на мои вопросы? – спрашивает Арт, приближаясь к ученому мелкими, осторожными шагами.
Тот по-прежнему не поворачивается, только собранные в хвост волосы едва колыхаются в такт его движениям. Теперь он похож на себя в прошлом, каким был, пока не оставил научные исследования – по крайней мере, официально. Морал что-то там делает за рабочим столом – Арт замечает колбы и пробирки со странными жидкостями.
Ответа он так и не дожидается, только тихий смешок. Его просто игнорируют, как нечто несущественное, не стоящее внимания. Это больно задевает самолюбие. И снова злит. Может быть, Морал именно этого и хочет – разозлить его? Или Арт слишком далеко все продумывает?
С мыслей сбивает звонок телефона. Глаза расширяются от удивления и легкой растерянности. Найс? Почему сейчас? Он уже тянется ответить, палец нависает над кнопкой вызова, но не успевает.
Морал резко разворачивается, и глаза его угрожающе горят.
- Если возьмешь трубку, не получишь ни единого ответа. Я не хочу слушать, как вы разговариваете. Это оскорбляет мой слух.
Наверное, он выглядит растерянным. На тонких губах его противника появляется усмешка.
- Ты еще сомневаешься? - теперь губы кривятся в гримасе неодобрения. - Неужели он настолько для тебя важен?
- Не говори глупостей, - вот теперь Арт значительно более владеет ситуацией, он успокоился и бросает телефон обратно в карман.
- Глупостей? Тебе ведь нравится, да? Чувствовать себя нужным. Ты поэтому здесь? Хочешь ему помочь? Надеешься стать хоть чем-то полезным, маленький наивный инспектор?
От этих слов сердце снова начинает колотиться, и он отступает на шаг.
Теперь просыпается чувство вины. Не может взять себя в руки перед лицом противника? А ведь он всерьез вознамерился защитить от Морала Найса! Этим двоим ни в коем случае нельзя встречаться, и он обязан сделать для этого действительно все.
- Я здесь потому, что это – мой долг. Я веду расследование, а твоя деятельность является подозрительной и, возможно, даже мешает.
- Да ну?
- И поэтому…
Он даже не успевает договорить. Без Минимума очень трудно уследить за его движениями, не говоря о том, чтобы вовремя отразить атаку, и уже пару секунд спустя парень оказывается впечатанным в стену лицом. От удара головой на миг мутнеет сознание, и пока он приходит в себя, Морал откровенно над ним издевается. Руку заводят за спину, а вторую, пальцы которой так и не выпустили совершенно бесполезный сейчас пистолет, накрывает чужая теплая ладонь.
Унизительно. Арт до боли кусает губу. Как он мог подобное допустить?
- И каково это, инспектор? Ощущать полное бессилие перед врагом?
Он давит за заведенную за спину руку, едва не выламывая из суставов. От боли не удается контролировать срывающиеся с губ звуки.
- Ты говоришь, что справишься, что ты сильный и без моей помощи. И на что ты сейчас способен? Кроме как довольно эротично стонать?
Вторую руку, так и не отпустившую пистолет, оплетают цепкие пальцы. Они гладят, сжимают, а секунду спустя отбирают оружие. Виска касается холодный металл, и Арт замирает, широко распахнув глаза. Неужели и правда выстрелит?
В глубине души он не верит. Это же совсем бессмысленно!
- Чего ты добьешься, убив меня? – шипит парень. – Если он так тебе нужен, то зачем тебе я?!
- Тебя это беспокоит? Впрочем, я так и думал. Ты слишком самонадеянный! Но что же на деле? Не достоин даже упоминать имя Найса!
Это больно бьет по ушам, и Арт кривится от ярости, дергается, но только причиняет себе еще большую боль. Унизительно, и задевает за самое болезненное.
- Только я могу решать, кому быть моим другом! И только он – кто его достоин!
- Нет. И сейчас ты совершенно никто - вот такой, без Минимума.
Арт сглатывает комок обиды. Отвечать не хочется. Да и нечего. Тогда снова заговаривает Морал:
- Но как бурно ты на его имя реагируешь! Неужели так дорожишь его к себе отношением? – Морал отпускает его руку, и длинные пальцы скользят по шее Арта. Тот сглатывает комок в горле, запрокидывая голову, стремясь избежать этого касания. – Или он тебе нравится? Не так ли? В чем причина, инспектор? Ну поделись же! Не только в его Минимуме? Ты думаешь о нем слишком много, гораздо больше, чем должен был. Мне это не нравится.
Сердце начинает колотиться сильнее, когда он чувствует на своем теле чужие руки. Они бесстыдно гладят живот, расстегивают пуговицы рубашки. Это уже точно слишком, это следует немедленно остановить, но острая волна удовольствия, прошедшая по всему телу и осевшая внизу живота, не позволяет даже попытаться вырваться. Все тело предательски вздрагивает, когда голой кожи касаются эти руки и гладят-гладят-гладят. Ноготь преднамеренно задевает сосок, и Арт прикусывает губу и жмурит глаза, чтобы не застонать.
- Сейчас ты тоже о нем думаешь, инспектор?
Шепот в самое ухо, а секунду спустя виска касается горячий язык. Такой контраст после холодного металла. Арт выгибается, пытается отвернуться, но ощущает чужое колено между ног и прижимающееся сзади тело. Вторая рука уже расстегнула ремень брюк и пуговицу.
- Нет!
Он и сам не понимает, что это – ответ на вопрос или просьба прекратить. Впрочем, когда он ощущает чужую руку, уже сомкнувшуюся на его плоти и неспешно, дразняще его ласкающую, это совершенно теряет смысл. Все кажется неважным по сравнению с этим пульсирующим, горячим плотским чувством, таким же неожиданным, как и пугающим. Это… отвратительно хорошо.
- Инспектор Арт, я позволил себе некоторое своеволие, но, кажется, вы не слишком-то возражаете? Но у вас еще есть возможность этого избежать. Ведь вы такой сильный, такой способен, даже не обладая Минимумом! Не так ли?
Откинутая на его плечо беловолосая голова говорит лучше любых слов. Он и сам не ощущает, каким тяжелым и резким стало его дыхание. Второй рукой профессор касается его лица. Пальцы проникают в рот, размазывая слюну по подбородку. Арт дергается, но не вырывается, хватая ртом воздух.
- Нет? Хорошо, раз вам так хочется, вы свое получите. Не зря же так нарывались.
Голос этот буквально громыхает в ушах. Но даже после того, как его отнимают от стены, подхватывают на руки, но тут же швыряют на койку, возражать не получается. А спустя минуту – так и подавно.
Жестоко, больно и совершенно безумно, невозможно, но одуряюще хорошо. Слишком хорошо, чтобы пытаться свалить всю вину только на его плечи. Но слишком невозможно, слишком грязно и отвратительно, чтобы действительно полностью, по-настоящему расслабиться. Да и Морал – явно не тот человек, с которым это можно сделать. Потому Арт отводит взгляд, жмурится, не тянется сам, но позволяет все, что только взбредет в голову безумного профессора.

Это жестоко и цинично – выставлять душу этого чистого мальчишки перед ним же самим напоказ. Ему ведь куда удобнее было бы и дальше не замечать и всеми силами стараться оградить Найса от такого чудовища. Любить своего друга и оберегать от собственных же негативных мыслей. Арту ведь гораздо больше нравилось, когда внимание Морала было сосредоточено только на нем одном.
Впрочем, в этом он себе точно никогда не признается. Даже после того, как позволил противнику поиметь себя, Арт будет считать это не более, чем слабостью и мороком. Он слишком хо-ро-ший.
- Так приятно совершать добрые дела, - улыбается профессор, когда после, совершенно растерянный и потрясенный случившимся Арт задает вполне уместный вопрос «Зачем?».
А ведь и правда, зачем ему этот мальчишка, такой прекрасный в своей слепоте, бессилии, замаскированном под выдержку, и преданности делу? Совершенно незачем. Морал просто уступил ему, сжалился, дал то, что он так хотел, иначе мучился бы и дальше, страдая от собственных эмоций и неудовлетворенности.
«И все-таки он прекрасен, - мелькает в голове мысль уже потом, позже, когда он чувствует горячую кровь, стекающую с лезвия ножа на пальцы, - нельзя оставлять такое прекрасное создание в этом мире столь беззащитным!»
И ведь ему такому и в самом деле никогда не стать на одну дорогу с Найсом. Это просто невозможно, как жаль, что он не понял этого раньше!
В последние минуты жизни людям нет смысла притворяться, верно? Никогда больше они не бывают такими искренними. И никакие минуты не ценятся так дорого, как эти. Это так забавно и приятно – быть для него особенным, последним человеком.
Зависть и отчаяние? Как несправедливо!
Склонившись над ухом инспектора, он шепчет несколько слов. Надо сказать ему правду. Как не любить после этого космеи? Особенно этот их сорт, с кроваво-красной сердцевиной и почти черными лепестками, отдающими ванилью и шоколадом.
Глаза Арта широко распахиваются. Удивлен? Несомненно, с первым озвученным вариантом ему было бы проще смириться.
- Так приятно совершать добрые дела, - снова улыбается профессор, доставая пистолет.
На душе и правда легче. И дождь такой теплый. Пусть поплачет о смерти маленького влюбленного инспектора, хотя бы перед смертью услышавшего то, чего ему так хотелось. Арт ведь заслужил, не правда ли?

@темы: мое творчество, мои фанфики, Hamatora